В барханах песочных часов. Ольга Александровна Коренева
смущение и перекричать звуки музыки. – Мы потом сходим с ним, посмотрим!
– Захвати с собой мой подарок, – постучал Боб длинным ногтем по изящной телефонной трубке, – позвонишь от Влада, проверишь аппарат в действии, – добавил он без тени печали в голосе.
«Странно, ему даже нравится, что я ухожу», – подумала Леночка с некоторой досадой, но тут же улыбнулась и сказала, вторя отцу:
– По этому шпионскому телефону надо передавать только засекреченную информацию. Если, Боб, я позвоню и сообщу, что у меня все в порядке, то знайте, что это шифр, на самом деле в этот момент меня нужно выручать из беды, и наоборот.
– Браво, Леночка! – захлопал в ладоши Боб, пришедший на сей раз в полный восторг от шпионского юмора.
Леночка давно заметила особенность Боба полярно реагировать на одни и те же слова, произнесенные разными людьми. Впрочем, странностей в характере и поведении журналиста был столько, что они уже не раздражали, а, напротив, забавляли ее.
На улице вьюжило. Не было обычной для таких декабрьских дней мягкой погоды с пушистым снегопадом. Но Леночка была счастлива. Наконец-то мама помирилась с папой. Наконец-то прекратились эти бесконечные богемные тусовки дома. Родители перестали считать копейки. Словом, как говорит Влад: «все о’кей!»
– Удивительно! – воскликнула она, повернувшись к Владу, когда они вошли в подъезд. – Ты же рядом жил, оказывается! А я только сейчас это узнала!
– Чему тут удивляться? Во-первых, я пешком редко хожу, а во-вторых, ты еще совсем недавно была маленькой глупенькой девочкой и не обращала внимания на мужчин. Так что ничего странного в этом нет.
– А мне и сейчас никто не дает восемнадцать, за шестнадцатилетнюю схожу, – похвасталась Леночка.
– Ну, конечно, восемнадцать лет уже для тебя катастрофа, стареешь, крошка! – засмеялся Влад.
В лифте они снова целовались. И на пороге квартиры Влад, сжимая ее плечи, горячо дышал ей в затылок. Подталкивая легонько в спину, он ввел ее в свое обиталище.
Она растерялась. Обстановка квартиры была слишком уж, на ее взгляд, шикарна, и она невзначай ляпнула:
– Зашибенный дизайн, не то что у Боба!
– Ты что, бывала у него дома? – насторожился Влад.
Леночка от досады чуть было язык не прикусила, кляня себя мысленно за глупость. Но тут же сориентировалась и с безмятежной улыбкой ответила:
– С отцом заходили, рукопись отец ему какую-то отдавал, давно еще. Я еще в школе тогда училась. Запомнились только столы и стулья с металлическими ножками. Ревнуешь?
– Да что ты, он ведь плюгавенький, а я вон какой большой и кучерявый! – потешно изображая былинного богатыря, басом прогремел Влад. – А все же он хороший мужик, ваш Боб. Четко в жизни разбирается, и в политике мощно сечет.
– Еще бы ему не сечь в политике, – хмыкнула она, разглядывая шкуру белого медведя, распластанную посреди комнаты. – Он же международник, журналист-международник с двойным гражданством, этот Боб.
Шкура