Убийство церемониймейстера. Николай Свечин
Снулого ребята.
– Кто такой Снулый?
– Не могу знать, ваше благородие!
– Солдат? – обрадовался Лыков.
– Так точно, пехотный запасной.
– Какого полка?
– Девяносто второго Печерского, ваше благородие!
– Развяжите его и дайте закурить, – распорядился надворный советник.
Когда истопник затянулся, обстановка в кочегарке как-то сразу разрядилась. Напарника тоже угостили папиросой. Мужики несколько успокоились, перестали дрожать, и Алексей продолжил расспросы:
– Ну, так кто такой этот Снулый?
– Мы, ваше благородие…
– Выше подыми! – поправили сыскные.
– Виноват, ваше высокоблагородие! Мы и сами не знаем. Какой-то атаман.
Лыков покосился на Шереметевского, но тот отрицательно покачал головой.
– Из новых, что ли? Не слыхать было до сих пор про такого атамана.
– Не могу знать! Обещали нам червонец на двоих. Что ж… деньги хорошие. А ему, покойнику то есть, уж все равно.
– В первый раз подрядились?
– Ага, – вступил в разговор второй истопник. – Мы с Федькой тут тока с Пасхи, при печах-то. Впервые, значит.
– А кто предложил? Кто деньги посулил?
– Васька Питенбрюх.
– Из Яковлевки? – оживился Шереметевский.
– Он самый.
– Ну, его мы быстро сыщем.
На этом разговор закончился. Кочегары принялись топить печь, а засада попряталась по углам. Прошло полчаса, никто не появлялся. Лыков стал советоваться с Шереметевским. Он считал, что нужно пойти проверить сторожа на воротах. Вдруг он предупредит гайменников? Зашли, мол, пятеро, кто такие – неизвестно… Помощник Вощинина не соглашался. До полуночи еще почти час. А если начать теперь шляться по двору, только спугнешь.
Вдруг дверь в кочегарку открылась, с улицы просунулась усатая голова, и раздался громкий шепот:
– Леонид Алексеевич!
Шереметевский вышел на свет.
– Здесь я. Что случилось, Барсуков?
Это был агент, оставленный при экипажах. Он зашел внутрь и доложил:
– Я телегу с пролеткой к городовым отогнал, за бани. Ниоткуда не видать.
– И что?
– А сам, значит, к вам пришел. Для подкрепления.
– Молодец. В заводе что?
– Народ работает. Все тихо.
Тут подошел Алексей.
– Барсуков, ты, когда шел, сторожа в воротах видел?
– Никак нет. И свет в будке загашен.
Лыков матюгнулся и выбежал на улицу. У ворот что-то происходило. Двое стояли и держали в руках длинный, прогибающийся в середине сверток. Увидев Лыкова, они уронили его на землю. Сыщик бросился на них, но услышал знакомый щелчок. Он резко присел. Грохнул выстрел, и в стену котельной за его спиной словно швырнули горсть железного гороха. Что-то больно ударило Алексея по голове и упало к ногам. Он схватил рукой – горячо!
Сзади агенты распахнули дверь и полезли было наружу. Лыков крикнул через плечо:
– Берегись!
Сыскные закрылись изнутри, и вовремя: жахнуло прямо в дверь. Стреляли