Слепые солдаты. Александр Бушков
же вас не обманываю, а разговариваю предельно откровенно. Бывает, людей извлекают даже из вечного заключения, если они окажут какие-то особенные услуги. Как будет в вашем случае, мне неизвестно. Поэтому ничего не могу обещать заранее.
Одо откинулся на спинку кресла, прижался к ней затылком, прикрыл глаза.
– Вот теперь я начинаю вам верить, – почти прошептал он. – Когда хотят обмануть, дают любые обещания…
– Я вас не обманываю, вот и не даю любых, – сказал Сварог. – Ну, закончим с клятвами и обещаниями? Чтобы знать, ждать ли от вас каких-то особенных услуг, нужно, сами понимаете, чтобы вы выложили все. Имейте в виду: я умею определять ложь…
– Я знаю.
– А еще мы поступили очень хозяйственно, – сказал Сварог. – Не стали отрезать Сувайну язык, так что он в любую минуту дополнит ваши показания, если вы решите о чем-то умолчать. И, хотя вид у него крайне предосудительный, и здешние господа мастера, и врачи клянутся: все, что он перенес, ни жизни, ни здоровью, в общем, не угрожает. Может прожить хоть лет двадцать… Что же, мы договорились?
– Договорились, – буркнул Одо, опустив глаза.
– Отлично, – сказал Сварог и встал. – Давайте поменяемся местами любезный Баглю, вы кое в чем искуснее меня…
Он скромно уселся в углу – так, чтобы видеть лицо Одо и в мгновение ока определить, если тот соврет. Занявший место за столом глэрд Баглю спросил жестко:
– Настоящее имя, происхождение?
– Одо Каторат. Сын патриция Гила Катората…
«Тьфу ты, – подумал Сварог, – а я все ломал голову, кого он мне напоминает… Ах, как интересно заворачиваются дела…»
…Молодчики Интагара проворно и бесцеремонно приняли все меры, чтобы подопечный, чего доброго, не вздумал сбежать вне края, куда никакая тайная полиция не имеет доступа. Содрали алый плащ с золотыми пчелами, сняли с шеи золотую пектораль, а с пальцев все до единого перстни. Убрали все, где могло оказаться крохотное хранилище яда. От стола оттеснили сразу же: Интагар рассказывал Сварогу давний случай, когда некий вельможа, затеявший заговор против Конгера, в одну из позолоченных завитушек как раз и велел доверенному человеку заделать маленькое приспособленьице. Когда заговор был раскрыт, и в кабинет к сановнику ворвались люди из Багряной Палаты, он, предвидя долгие пытки и не самую примитивную казнь, хлопнул ладонью по завитушке, из крохотного пузырька с ядом выскочила игла, вонзилась… Обыскали, выложили на стол содержимое карманов и толкнули клиента на стул для посетителей, бдительно вставши по обе стороны и следя за его руками.
Подвергнутый этой унизительной процедуре впервые в жизни, подопечный тем не менее сохранял полнейшее хладнокровие – и даже, пожалуй, смотрел с толикой презрения. Сидел в исполненной достоинства позе, гордо задрав голову. Статная фигура, красиво уложенная шевелюра с ниточками седины, ухоженная борода с седыми прядями, абсолютно невозмутимое лицо. Патриций Круглой Башни Гил Каторат, в нынешней иерархии – второй в Балонге человек после Сварога,