Безноженька. София Синицкая
с Анор и, конечно, мечтал поехать в Петербург. Ему казалось, что она одна его понимает. А тут ещё админ написал Коле лично, что на Московском вокзале, в метро, у стенки за автоматом с жетонами, для него оставлено прощальное письмо и он может его поискать. Неизвестно было, кто он такой – мужчина или женщина, где живёт, какого возраста. Однажды он спросил Ведруна в личке, нравится ли ему Анор, и Коля почувствовал, что, наверное, мужик.
На чердаке Коля разматывал свои рулоны с мирками, чтобы выбрать в подарок мёртвой подруге какой-нибудь самый ценный. Попадались старые мирки с ужасными жёлтыми рисунками – они возникли, когда бабэ бомбила вместо приболевшего Кузякина и за маленьким Колей следила баба Тася. Тасе не нравилось, что внук без конца рисует, да ещё чёрным карандашом, ведь купила она коробку цветных и точилку. Одна догадливая подруга сказала, что чёрный мир – это следствие неосознанной детской травмы и надо что-то делать. Тася отвела мальчика в парикмахерскую, там за занавеской специально обученная Зоя Захаровна оказывала срочную психологическую помощь. Ребёнок в ужасе от её раскрашенного лица и длинных ногтей молчал, как рыба-партизан. Воняло лаком и грязными волосами. Психолог, пахнув потом, развела руками и отправила Тасю с внуком за занавеску к ясновидящей. Та включила приборчик, похожий на индикатор из «Тайны третьей планеты», сказала что-то про карму, первородный грех, прапамять и посоветовала забрать у Коли все карандаши, кроме весёленького жёлтого и, скажем, розового. Так появился мирок чужой, совершенно непригодной для человеческой жизни блёклой планеты, населённой какими-то поросятами. Хотелось пустить его на растопку.
Анор писала, что все её друзья и родственники будут страшно рады, если Коля приедет. Коля решил сделать сюрприз и явиться в Питер накануне весенних каникул. Бабэ дала ему клетчатую сумку с трёхлитровой банкой огурцов, сушеными грибами, своим чесноком, своей картошкой, плотно запакованными кусками копчёного мяса и сала – у Коли с бабэ были свои свиньи, всё своё.
Коля наврал бабэ, что его ждут. В семнадцать лет он впервые ехал в большой город, впервые сел в поезд и на нижней полке застыл в позе фараона с руками на коленях. Он страшно боялся маньяков. У них в Чудеевском районе пропадали люди, поговаривали, что орудует банда извращенцев и особенно их привлекают дети. Коле не хотелось пропасть. Соседи по купе, командировочные мужики в трениках, с опаской поглядывали на диковатого парня. Вечером, когда уже выключили свет и Коля задремал, сверху полез мужик с туалетной бумагой. Он задел Колю, тот проснулся и заорал.
Днём поезд подъезжал к Петербургу, Коля с «Вардруной» в наушниках прилип к окну, мужики угощали его колбасой и куриной ногой. Один поинтересовался, что Коля слушает. Коля спросил в свою очередь, слушал ли он Эминема. Тот сказал, что скорее Ревякина и Чистякова. Мужик с туалетной бумагой посоветовал прислушаться к Кейву, дал свой список старья.
Мелькали заснеженные дачки. Пронеслись мосты, встали большие