Полночная злодейка. Elza Mars
восприняла это результатом естественного развития событий, случившихся как бы само по себе. И так же было естественно, когда она разрешила ему занять место Арсентия в своей кровати и в своём сердце. Она влюбилась в него. Марсела глядела на отражение залитого слезами лица, которое взирало на неё из серебряной зеркальной поверхности. Её светлые золотые локоны пока что были блестящими и густыми, белая нежная кожа милого лица лишь слегка была задета мелкими морщинами, в лазурных глазах отражалось синее летнее небо, а губы были созданы улыбаться… Но теперь она была далека от того, чтобы улыбаться. Шесть месяцев спустя с того дня, как она стала куртизанкой Жерома, Марсела впервые заметила необычные перемены в его манерах себя вести. Она чувствовала его растущую ярость, которую не могла понять или унять. Он часто заявлялся к ней расстроенный и едва сдерживал себя, чтобы не взорваться яростью. Поначалу она утешалась мыслями о том, что только ей удаётся снять с него тяжёлый груз неприятностей. Но в скоре она поняла, что именно эта её способность больше всего злила Жерома, несмотря на остроту её сострадания.
Долгими ночами Марсела лежала без сна, думая о своих отношениях с Жеромом, и догадываясь о причинах его переменчивого настроения. Правда таилась в том, что он не был готов по-настоящему любить. Прежние отношения Жерома были земными, только плотскими. Он не изъявил желания подчинить себя той силе власти, которая владеет всеми мыслями и поступками лишь потому, что один человек любит другого и также является любимым.
Настоящая любовь, – думала Марсела, – это означает, что нужно принести жертву какой-либо части себя во имя того, кого любишь. Жером рано или поздно сможет убедиться, что завоевал уже гораздо больше, чем потерял…
Марсела продолжала рассматривать сквозь лёгкую ткань хлопковой ночнушки голубого оттенка, которую любил Жером, свои плечи.
Конечно, её тело сохранило ещё привлекательность: груди были полны, талия была очень тонкой, живот был подтянутым, а округлые бёдра упругими. Длинные ноги, которые обожал Жером, были предметом её особенной ипостаси. К сожалению, в последние месяцы Жером уже практически перестал говорить ей красивые слова. Он был щедр в финансовом плане, но стал скупым в выражении своих чувств, а иногда выказывал даже незатаённую неприязнь, и она воспринимала это ещё больнее, чем материальные лишения. Тогда почему же она не прекратит такие отношения? В последние месяцы она задавала себе этот вопрос снова и снова, когда Жером всё реже и реже приходил к ней, а слухи о его атаках в борделях участились.
Ответ на данный вопрос не имел ничего общего с финансовым положением. Она знала, что необходима Жерому. Лишь у неё есть умение помочь ему избавиться от нервозного напряжения, что не сможет сделать больше никто. Поэтому то Марсела была убеждена, хотя Жером так и не разу не сказал даже слова о том, что он её любит. Но чем сильнее Жером зависел от неё, тем больше она его раздражала, чаще оказываясь незаменимой, и реже его видя. Марсела была бессильна против дурного