Люди с гобеленов. Выбор сделан?. Анастасия Титарева
жара, как обычно бывает после пережитого ужаса, Ингрид забралась на широкий топчан, занимавший треть хижины. Ей никак не удавалось найти удобное положение для пылающих болью ног.
Рейван ворчал у очага, разводя огонь. Стружка с заиндевевшего полена не желала разгораться. Холодный воздух непроницаемой пеленой висел над зарождающимся пламенем, и едкий дым заполнял пространство. В тусклом мерцающем свете, сквозь пелену слёз, Ингрид увидела, как Рейван облизал пальцы, испачканные волчьей кровью.
Вскоре пламя бодро разгорелось. Поленья громко затрещали в очаге, пожираемые огнём. Вой ветра, гулявший по крыше, больше не казался Ингрид таким жутким.
– Покажи ноги, – сказал Рейван, развернувшись к ней.
Ингрид поморщилась от резавшего слух выговора, но послушно потянулась снять пимы. Ослабевшие руки не слушались – разуться не получалось. Рейван, глядя на бесполезную возню, приблизился и откинул капюшон с головы Ингрид. Золотые косы упали на плечи, и Рейван отшатнулся в изумлении.
– Ты – девка! – удивился он.
– Да.
Ингрид съёжилась, выставив вперёд руки.
Рейван упёрся коленом в топчан и без особой обходительности принялся снимать с неё пимы. Ингрид почувствовала, что если разрешит ему касаться себя, то он может позволить себе большее. Она грубо оттолкнула Рейвана.
– Не трогай меня! – воскликнула Ингрид.
– Успокойся! – прорычал он.
Жёлтые глаза охотника враждебно блеснули. Но он послушался и отошёл в сторону, выругавшись на чужом языке.
Ингрид прошипела в ответ непотребное словцо, которым часто пользовались соратники отца. Рейван оглянулся и злобно прищурился.
– Не будешь лечить ноги – не сможешь идти, – буркнул он. – Нести тебя я больше не собираюсь!
Ингрид разозлилась, но вдруг почувствовала, что от чрезмерного напряжения немеет язык и подкатывает тошнота. Последние силы, отданные попытке защитить себя, покинули её. Тьма заволокла глаза. Сознание угасло.
Рейван тревожно приблизился, нашёл сердцебиение на шее Ингрид, потрогал лоб и выругался – у неё началась лихорадка.
Весь последующий день пролетел для Ингрид в полузабытьи. Короткими вспышками сознание возвращалось, когда Рейван подносил к губам кружку. Пойло было горьким, от него сразу подступала тошнота, и разрасталась тяжёлая боль в голове. Ингрид старалась скорее забыться сном, чтобы не чувствовать, как тело воспалённо ноет от жара.
Прошло время, Ингрид очнулась от забвения. Разлепив глаза, она взглянула на огонь очага и вспомнила о произошедшем.
«Все охотничий отряд погиб под лавиной, а я осталась…»
Разум наконец осознал смерть близких. Ингрид заплакала. Но, услышав шорох снаружи, быстро отёрла глаза.
«Должно быть, это Рейван. Он не должен увидеть меня такой».
Ингрид подтянулась выше и осмотрелась. На столе лежал мешок Рейвана и меч. Потертая кожа ножен имела несколько глубоких царапин. Гарда отражала падающий на неё скудный свет из приоткрытых ставен. Рукоять выглядела измученной, а на навершии