Дом, в котором жила бы Эля. Анжелика Сергеевна Лавицкая (Dead Moon)
пор я могла оставаться у Эли на недели и месяцы: она понравилась бабушке еще больше.
Дела с музыкой шли плохо: парни уже с лёгкостью брали баррэ, а я едва могла переключаться с одного аккорда на другой. Сабле было плевать на гитару, она изначально заявила, что ходит с нами к Эле за компанию, да и ходила она редко. Прищепка же не собиралась жертвовать своими ногтями ради музыки.
– Мне бы хотелось побывать на вашем концерте, – как-то внезапно заявила Эля в очередной вечер. Мы переглянулись, не понимая, о чём она говорит: все школьные мероприятия обычно планировались на весну, и вряд ли она могла их пропустить по долгу службы.
– Так в апреле…– напомнил Вий.
– Нет, я хочу побывать именно на вашем концерте, – когда Эля так улыбалась: и хитро, и загадочно – мы уже понимали, что она вовлекает нас в очередную интересную игру. – Что, если, – продолжала она, – вы сыграете, а девчонки прочитают стихи под музыку? – мы молчали и не знали, что ответить. – Может быть, кто-то умеет что-то ещё?
– Китя рисовать умеет, – сдала меня тут же Прищепка. – Она ходила в художественную школу.
– Ходила? А сейчас не ходишь? – Эля мгновенно переключилась на меня.
– Нет, у бабушки нет денег, чтобы оплачивать занятия, – мне почему-то было стыдно, хоть это была и не моя вина, да и у многих из наших не было денег, чтобы ходить на какие-нибудь кружки или курсы.
– У тебя есть что-нибудь уже нарисованное? – Элю наше с бабушкой материальное положение нисколько не удивило, она не стала строить из себя какую-нибудь мать Терезу, которая вдруг оплатит мне обучение в художественной школе, слова о деньгах и вовсе будто пролетели мимо её ушей.
– Ну, немного, – а я вспоминала свои наброски, которые копились в ящике стола в доме бабушки.
– Вот и здорово, приноси завтра, мы оформим твою выставку здесь, – заключила Эля, а по моей спине пробежал холодок, к тому же Прищепка не могла не прокомментировать такое решение.
– Выставка Кити? – она даже ухмыльнулась, потому что лучше других знала, что и с рисованием у меня складывалось всё очень печально: я не могла обогнать свою вечную соперницу по художественной школе, она всегда была лучше меня.
– У меня тоже есть несколько картинок, оформим совместную выставку, – продолжала Эля как ни в чем не бывало.
– А мы что, должны стихи учить? – Саблю всегда всё раздражало и раздражает до сих пор, она вообще единственная, кто сам не понимал, что делает в этом доме и зачем сюда приходит.
Эля тогда поднялась со своего места, молча прошла на второй этаж, мы, конечно, косо смотрели на Саблю, думая, что она обидела нашу классную.
– Когда я жила в городе, – Эля остановилась на втором этаже и, опираясь на перила, смотрела на нас сверху вниз, – мы с друзьями часто устраивали квартирники: кто-то пел, кто-то читал стихи, кто-то просто играл на гитаре или фортепьяно, а остальные слушали. Вы можете попробовать, я вас не заставляю.
Она