Узел судеб. Полусказка. Илья Тамигин
что ли, стесняешься?
– Ой, тёть Тань, да знакомы мы! Десять лет в одном классе!
Татьяна озадаченно хмыкнула. Вникнув в суть проблемы (и в самом деле, перевести устоявшиеся нейтральные отношения совсем в другое качество дело непростое!), она посоветовала:
– Заговаривать не обязательно. Просто постарайся взять его за руку… и в глаза посмотри.
– Да, как так-то, ни с того, ни с сего!?
– Г- м… А, скажем, на танцах?
Вот совершенно, вот именно!
Специально для школьного вечера Татьяна сшила Кире новое платье, скопировав модель из французского журнала. Платье было… ну, очень красивое! Зеленовато-голубое, струящееся небрежными, но элегантными складками, оно открывало длинные Кирины ноги на ладонь выше колен, а шею – ниже ключиц. К платью тётка подарила племяшке ниточку жемчуга.
В мае, на школьном вечере, когда начались танцы, Кира долго собиралась с духом, наконец, отважилась и, с замирающим сердцем, пригласила подпирающего стенку Антона на «Белый танец». Школьный ансамбль (квинтет: три электрогитары, синтезатор и ударные) играл «Там, где клён шумит над речной волной». Солистом был Алексей, немилосердно терзавший струны басухи.
Антон легко взял Киру за талию и, держа подальше от себя (прижиматься считалось неприлично!), повёл в медленном танце. Танцы тогда подразделялись на быстрые, медленные и вальс, который могли танцевать лишь немногие.
Кира, положив руки ему на плечи, посмотрела в глаза (очки она сняла заранее!). Парень вздрогнул и взгляд отвёл.
Через некоторое время интриганка задала неожиданный вопрос:
– Филин, а ты, правда, итальянский знаешь?
Тот удивился: об этом он не говорил никому, только родителям.
– Ну… как бы… немножко…
– Может, позанимаешься со мной? А то в консе всё равно учить придётся… Ну, чтоб хоть минимальное представление иметь!
– У меня самоучитель есть. Могу дать! – уклонился Антон.
Он слегка растерялся. Конечно, они с Киркой десять лет отсидели в одном классе, но, всё равно, личный контакт… такого опыта не имелось.
Танец кончился, и Антон разжал руки, чтобы удрать. Но ансамбль, нещадно гремя барабаном, завёл «Бэсса мэ, бэсса мэ муча!», и Кира притянула парня поближе.
– Ой, такая песня хорошая!
Пришлось снова положить руки на её талию.
Происходило что-то странное! Кира никогда раньше не вызывала в Антоне никаких чувств, но сейчас…
– Ладно, Мыш, я… это… объясню тебе, что к чему.
– Тогда, до понедельника? Придёшь ко мне в шесть?
– Я?! К тебе?! – смешался Антон.
– Ну, не я же к тебе!
Музыка замолкла, объявили перерыв. Больше они в тот вечер не танцевали, ни вместе, ни по отдельности, в смысле, с другими партнёрами, тем более что Кира присоединилась к ансамблю и спела по-итальянски песню «Дуо сольди». Антон разобрал несколько слов: … аккордеон и расстроенная скрипка… простая уличная песенка…