Избранные произведения в 2-х томах. Том I. Трилогия о Фрэнке Брауне. Ганс Гейнц Эверс
в карты или же молча смотрели по сторонам и насвистывали в такт пьяным музыкантам, пили водку. По временам с улицы заходила какая-нибудь проститутка, подходила к одному из них, говорила пару слов и вновь исчезала.
– Вот тут хорошо, – заметил Фрэнк Браун. Он кивнул кельнеру, заказал вишнёвую воду и велел позвать к столу нескольких женщин.
Подошли четверо. Но только они сели, как он увидел ещё одну, выходившую как раз из кафе. Высокая, стройная женщина в белой шелковой блузе; из-под небольшой шляпы выбивались пряди огненно-рыжих волос. Он быстро вскочил и бросился за нею на улицу.
Она перешла дорогу, небрежно, медленно, слегка покачивая бёдрами. Повернула налево; зашла в ворота, над которыми красовался красный транспарант. Танцевальный зал «Северный полюс», прочел он.
Он последовал по грязному двору и почти одновременно с нею вошёл в закопчённый зал. Но она не обратила на него ни малейшего внимания, остановилась и посмотрела на пляшущую толпу.
Тут кричали, шумели, высоко поднимали ноги – и мужчины и женщины. Плясали с такой яростью, что подымали целые столбы пыли; кричали в такт музыке. Он стал смотреть на новые танцы, кракетт и ликетт, которые видел в Париже на Монмартре и в Латинском квартале. Но там все было как-то легче, грациознее, веселее и изящнее. А здесь грубо, ни следа того, что Мадинет называла «flou». Но в бешеной пляске чувствовалась разгоряченная кровь, дикая страсть, наполнявшая собою
весь низкий зал…
Музыка замолкла, в грязные потные руки танцмейстер стал собирать деньги-с женщин, а не с мужчин. Потом этот герой предместья подал знак оркестру начинать снова.
Но они не хотели рейнлендера. Они кричали что-то капельмейстеру, хотели заставить его прекратить музыку. Но она не замолкала и точно боролась с залом, чувствуя себя в безопасности там наверху, за балюстрадой.
Они обрушились на танцмейстера. Тот знал этих женщин и мужчин, не испугался их пьяных криков и угрожающе поднятых кулаков. Но он знал всё-таки, что уступить не мешает.
– Эмиль! – закричал он наверх. – Играйте Эмиля!
Толстая женщина в огромной шляпе подняла руки и обвила их вокруг пыльного фрака танцмейстера:
– Браво, Густав, вот это так!
Его оклик тотчас же успокоил недовольную толпу. Они рассмеялись, закричали «браво» и стали похлопывать его снисходительно по плечу.
Начался вальс.
– Альма! – закричал кто-то посреди зала.-Альма, сюда! – Он оставил партнёршу, подбежал и схватил за руку рыжую проститутку. Это был маленький черный парень с гладко прилизанными на лбу волосами и с блестящими пронизывающими глазами.
– Идём же! – крикнул он и крепко обнял её за талию.
Проститутка начала танцевать. Ещё наглее, чем другие, закружилась она в быстром вальсе. Через несколько тактов она совсем оживилась, раскачивала бёдрами, опрокидывалась назад и вперёд. Выставляла тело, соприкасалась коленями с кавалером. Бесстыдно, грубо, чувственно.
Фрэнк