Добровинская галерея. Александр Добровинский
ждать приезда Ольги, нежены, в полицейский участок. Торнадо и артобстрел Берлина в сорок пятом – это просто предрассветная тишина на болоте по сравнению с ором этой идиотки. Когда крик смолк и из щелей вылезли спрятавшиеся от страха полицейские и мыши, Ольга объявила, что будет ночевать в камере вместе с любимым. Лейтенант сказал, что он не уверен, что молодые смогут получить соответствующую санкцию, но такое было, возможно, раньше и только после тюремного венчания – в ночь перед казнью. Оля сказала, что она согласна, и написала об этом романтическом и последнем жизненном деянии записку суженому. Дежурный Бобик (on duty) смиренно записку дефективной Оли понес ее любимому в камеру. Ответ пришел быстро. Полного текста я не видел, но первые два слова были: «Иди на…» Дальше не разобрал, так как девушка прижала записку к груди и прошептала, прикрыв глаза: «Значит, любит…»
Наконец появился файл с бабами. Подозреваемый листал пятый том, когда издал победный клич удовлетворенного сексом павиана, ткнув в какую-то фотографию пальцем. Полицейские переглянулись. И тут наконец прояснилась вся трагичная история сегодняшнего дня в и у известного магазина.
Толстая леди оказалась известной по всей Великобритании воровкой, неоднократно сидевшей на киче Ее Величества. Работа по универмагам – это просто хобби почтенной дамы на пенсии. А делается это так. Выбирается желательно дебиловатый с виду иностранец (тут она с внешним видом нашего огнетушителя не ошиблась), с которым происходит столкновение в дверях. По разговору сразу можно определить, он местный или пришлый пассажир. С местным разговор короткий: «сори – сори» – и пока. Растерявшийся от обилия покупок и толстой леди в шляпке дебилоид направляется к указанной машине или за угол, где авто миссис Чаттерлей должно якобы ждать свою хозяйку. В дверях звенит тревога от ворованных и не проведенных через кассу товаров. Но система устроена таким образом, что звон начинается во всех дверях. Так вот: остальной неоплаченный товар испаряется вместе с тетей Мотей через другие двери совершенно безболезненно, так как никто не обращает ни на кого внимания из-за звона, начавшегося где-то в другом месте минуту назад. Кроме того, вся охрана в этот момент обычно несется английским галопом к первоисточнику.
… Еще через два часа, подписав кучу разных бумаг, мы вышли на свежий воздух. В такси Оля расстегнула джинсы и чуть их с себя приспустила. Я, грешным делом, подумал, что любовь за Полярным кругом начнется немедленно, прямо здесь, в лондонском такси. Однако то, что она вынула оттуда, было совсем не трусиками (их как раз не было), а на свет из Олиного уюта вышел один из лифчиков, который она сперла с полицейского стола вещдоков. В виде шутки. Мистер Задрюкин, который держался целый день в напряге, начал одновременно душить и мутузить подругу так, будто он был не пожарник, а многорукий Шива. Тут присутствовал и лифчик, и прогулка по Бонд-стрит, и ночь перед казнью, и все остальное, видно, давно наболевшее.
Таксист вежливо