Звёзды против свастики. Часть 1. Александр Антонов
дней до нескольких недель.
– Недель, даже не месяцев? – воскликнул Черский. – А что потом? Вы же опять не успеете пропустить всех беженцев через границу. Нет, я больше не буду спорить. Вовремя закрыть границу – ваша прерогатива. И всё-таки я спрошу: а как же люди? Если на границе с Пруссией гибли единицы, то в этот раз могут погибнуть тысячи. Неужели ничего нельзя сделать для их спасения?
– Есть вариант! – сказал Абрамов. – Генштаб предлагает создать временную буферную зону шириной в пятьдесят километров от границы, для образования которой необходимо выдвинуть наши войска вглубь польской территории.
По залу прокатился шумок одобрения, и даже взгляд Черского, которым он одарил Абрамова, стал заметно теплее.
– Что необходимо для осуществления этого плана? – спросил Александрович. – Я имею в виду не военную, а политическую составляющую, – уточнил он.
– Я понял, – кивнул Абрамов. – Во-первых, план должен получить поддержку Госсовета…
После этих слов взоры собравшихся сошли на Маннергейме. Финский маршал пожал плечами:
– Если план, предложенный начальником Генерального штаба, будет одобрен германской стороной, то со стороны Финляндии никаких возражений не последует.
– Верно, – поддержал Маннергейма Абрамов. – Во-вторых, план должен быть принят германской стороной.
– Павел Афанасьевич, – обратился Александрович к Виноградову, – что скажете?
– Скажу, что это более осуществимо, чем то, что у Глеба Васильевича следует, как я предполагаю, «в-третьих», – ответил Виноградов.
– И что это? – посмотрел президент на Абрамова.
Тот вздохнул.
– Прав Павел Афанасьевич. В-третьих, необходимо заручиться согласием польского руководства.
Просветлевшие лица членов Госсовета вновь посерьёзнели, а общую тревогу озвучил Черский:
– И руководства, видимо, не того, что на командном пункте в Седльце, а того, что под арестом в Варшаве, так, Глеб Васильевич?
– Точно так! – подтвердил маршал.
– Тогда всё пропало, – убитым голосом произнёс Черский.
– Ничего не пропало! – Сталин поднялся с места. – Если мы доставим президента Польши на нашу территорию, то ничего не пропало, – повторил он. – Я прошу, товарищи, поручить это мне!
Жехорский, Абрамов и Ежов покидали Кремль в одной машине.
– Нет, каков Иосиф! – то ли восхищался, то ли возмущался Жехорский. «Поручите это мне», каково? А ты, Ёрш, чего молчишь, – покосился на друга Михаил. – И почему промолчал на Госсовете? Ведь у тебя наверняка есть свой план по вызволению Мостяцкого?
– Как не быть, – усмехнулся председатель КГБ. – Как и у Генштаба, нет?
– Да, – подтвердил Абрамов. – А ты что, – зыркнул он глазами на Жехорского, – думал, ГРУ зря хлеб ест?
– Ну, ты неправ, – как бы пожурил Абрамова Ежов, – Шеф в эту сторону вообще не думал. Нет у него под рукой специальных подразделений, значит, и думать ему о чём-то подобном незачем!
– А