Время неместное. Мария Фомальгаут
такая, – кивает гость, – маленькие ещё, слабенькие…
– Что хотите, там нужны именно детские пальчики… Кружевницы наши…
Гость… Кажется, что у него нет имени.
– Люди опять бастуют.
– С ума сходят на конвейерах, вот и бастуют… – гость фыркает, – бездельники, работать мы не хотим, мы только деньги получать хотим…
– Кто ж не хочет. Вы мне скажите, вы мне на кой чёрт все эти заводы военные впарили в жутком количестве?
– Узнаёте. Завтра в Мюнхен летим, с человечком вас одним познакомлю… вы ему предвыборную кампанию проплатите.
– Может, этому человечку ещё личный самолёт подарить и дом?
– Можно. Окупится.
– Только я в немецком не силён…
– И не надо. Молчите и слушайте, он как глухарь на токовище, ничего не слышит вокруг себя… Я с ним виделся, он мне мозг вынес…
– Что, простите?
– Да нет, ничего… так…
Роттервельд кивает. Чувствует себя беспомощной игрушкой в руках этого, кого этого, непонятно…
– Всё-таки… что вы хотите?
– А?
– Что вы… хотите?
Гость прищуривается:
– А кто вам сказал, что я чего-то хочу?
– Ну… так не бывает…
– Всяк бывает…
– Может… вам процент какой с доходов?
– Процент в дело вложите, больше пользы будет…
…во время войны Роттервельд прославился тем, что спас множество людей от неминуемой гибели, помог множеству евреев эмигрировать за океан, оказывал гуманитарную помощь СССР…
Главная заповедь Роттервельда:
ВЕРЬТЕ В СЕБЯ!
– …а придурок этот до последнего ждал, что мы его из Берлина вытащим…
– Ага, представляю себе его рожу… – Роттервельд вскидывает руку, кричит хриплым басом, – немецкий народ… достоин лучшей участи…
Смеются. Пьют за встречу. За нас с вами и за чёрт с ними, и за всё такое.
– А всё-таки… вы кто?
Гость наклоняет голову:
– А вы как думаете?
Роттервельд никак не думает. Сколько лет прошло, лет триста, не меньше, сколько раз Роттервельд состариться успел, и умереть, и снова родиться в династии Роттервельдов. Династия, хвала Всевышнему, растёт и множится, младшая Берта замуж вышла, в июле первенец будет… Роттервельд думает, может, ему в этого первенца переродиться, ладно, ещё силёнки есть, ещё поскрипим, а вот правнуки пойдут, вот там можно и присмотреть себе замену. А гость всё такой же, волосы те же, тёмные, чуть сединой тронутые, даже в одном и том же сюртуке каждый раз приходит, будто и не было для него этих трёхсот лет…
– Дьявол, – шепчет Роттервельд.
– Дьявол, – кивает гость.
– Нет… нет… не дьявол.
– Не дьявол, – соглашается гость.
Молчание. Надо бы посмотреть у него в волосах, может, три шестёрки где, или ещё что…
– Я что пришёл-то… – Роттервельд открывает чемодан, бережно вынимает хитромудрую машину.
– Уу-берите, видеть не могу, замучился с арифмометрами этими…
– Да