Гордиев узел Российской империи. Власть, шляхта и народ на Правобережной Украине (1793-1914). Даниэль Бовуа
князь Антоний Станислав Четвертинский12 стоит особняком. Он возложил к царскому трону печатный экземпляр генеалогического древа, свидетельствующего о происхождении его рода со времен Киевской Руси, поскольку видел себя в качестве наследника княжества Св. Владимира и полагал, что многочисленные проявления преданности, подкрепленные российскими субсидиями, получаемыми им с 1773 г., являются достаточным основанием для подобного рода притязаний. Хотя теория «триединого русского народа» еще ждала будущих теоретиков славянофилов, странной кажется неосведомленность Четвертинского о том, что Россия завладела духовным наследием Киевской Руси уже в XVI ст.
В полный голос сформулированная московским митрополитом Макарием (умершим в 1563 г.) идея о перенесении высшей духовной православной власти из Киева в Суздаль и Владимир, а затем в Москву уже прорастала во времена Ивана Калиты, в первой половине XIV в. Она стала потом синонимом политической гегемонии Москвы над всеми землями Slaviae Orthodoxae и интегральной частью российской имперской идеи как Ивана IV, так и Петра I. Концепция о единстве Великой, Малой и Белой Руси получила сильнейшую поддержку в 1674 г., когда в типографии Киево-Печерской лавры был издан «Синопсис, или Краткое описание о начале русского народа» Иннокентия Гизеля, выдержавший около 30 изданий до конца XVIII в.13 Разве не Киев упоминался на втором месте после Москвы в перечне титулов Екатерины II и в преамбулах к ее указам? Разве название «Россия» не вытеснило полностью «Русь», как это не раз бывало у предшественников Екатерины? Разве известной «Жалованной грамотой дворянству» 1785 г., к которой мы еще не раз будем обращаться, не объявлялось уже будто бы о присоединении Правобережной Украины с Киевской губернией к империи еще до того, как это стало окончательным фактом, поскольку этот известный документ открывается словами: «Божиею поспешествующею милостию, Мы, Екатерина Вторая, Императрица и Самодержица Всероссийская, Московская, Киевская, Владимирская, Новгородская и т.д.»14?
После второго раздела Польши у князя Четвертинского, верного слуги Екатерины II, возникло опрометчивое желание поселиться в Варшаве. Однако он не успел вволю насладиться новым титулом статского советника Российской империи, будучи повешен «взбунтовавшейся чернью» во время восстания Костюшко. Интеграция же его семьи, сбежавшей поспешно в Петербург, может служить примером милостей, которыми императрица осыпала преданных ей людей и влияние которых в данном случае имело более устойчивый характер, чем тех, что ниспали на князя А. Чарторыйского. Если вдове Четвертинского императрица пожаловала имение с 1,5 тыс. крепостных душ в Гродненской губернии, то перед его сыном Борисом (какое прекрасное православное имя!) была открыта военная карьера, дочерей же ждали не только выгодные партии. Их красота, которую не могли не отметить мемуаристы того времени, привлекла внимание высокопоставленных ценителей еще тогда, когда сестры были фрейлинами императрицы.
Известен также в русской традиции как Святополк-Четвертинский. (
Грамота на права, вольности и преимущества благородного российского дворянства, 21 апреля 1785 г. // Полное собрание законов Российской империи (ПСЗ). Т. 22. Серия 1. № 16187.