От Великого Конде до Короля-Солнце. Ги Бретон
покоя:
«Никогда еще во Франции не было более прелестной принцессы, чем вышедшая замуж за Монсиньора Генриетта Английская: в ее черных живых глазах светился столь манящий огонек, что не было ни одного мужчины, кто бы мог долго выдерживать ее взгляд, не испытывая при этом сильного волнения. Казалось, что в ее взоре отражалось желание собеседника. Ни одна из принцесс не была столь обаятельной и доброжелательной, что делало ее особенно привлекательной в глазах окружающих. Ею увлекались, ее любили. Про нее можно было сказать, что она сражала мужчин наповал…»78.
Несомненно, она сразила и достойнейшего священнослужителя…
Однако на долю этой милой женщины выпало множество испытаний.
Генриетту в двухлетнем возрасте привезла во Францию в 1646 году ее мать Генриетта Бурбонская, жена Карла I Английского и дочь Генриха IV, вынужденная бежать из Англии после революции, которую возглавил Кромвель. На протяжении восьми лет французский двор, который в то время был всецело занят борьбой с Фрондой, не мог оказать изгнанницам действенной помощи. Зимой в их квартире было так холодно, что Генриетта все дни напролет оставалась в постели, а вся ее пища состояла из нескольких сваренных в воде овощей. Чтобы как-то прожить, английская королева продавала свои платья, драгоценности, мебель, и в конце концов все ее имущество, по свидетельству мадам де Моттевиль, состояло «из одной маленькой чашки, чтобы иметь возможность утолить жажду».
Ко всем выпавшим на долю девочки лишениям добавились заботы совсем иного толка: когда казнили отца Генриетты, отрубив ему голову, у ее матери появился любовник, с которым она и прибыла во Францию. Это был лорд Жермин, ограниченный, жадный и грубый человек, отличавшийся внезапными вспышками гнева. Однажды он закатил две увесистые оплеухи королеве Англии, а та, будучи достойной дочерью своего отца Генриха IV, не осталась в долгу и больно ударила его по ноге, и на глазах испуганной девочки началась потасовка между любовниками…
В 1654 году дела во Франции заметно пошли на лад, что позволило Мазарини возобновить выплату пособий изгнанницам, обосновавшимся в старинном загородном доме маршала Бассомпьера на вершине холма Шайо. Будучи очень набожной, королева Английская превратила это жилище, стены которого в прошлом повидали немало фривольных сцен, в монастырь Св. Марии де Шайо79. Подыскивая настоятельницу, которой, по ее мнению, могла быть только знакомая ей женщина, она остановила свой выбор на матери Анжелике, носившей до посвящения в монахини имя Луизы де Лафайет и бывшей в прошлом фавориткой Людовика XIII. Таким образом, долгими осенними вечерами женщины могли предаваться воспоминаниям о дорогом их сердцу человеке…
Время от времени в монастырь наведывалась невестка настоятельницы мадам де Лафайет, элегантная, умная и образованная женщина, и много часов проводила среди монахинь. Она еще не написала «Принцессу Клевскую» и даже, вероятно, и не подозревала о том, что у нее созреет замысел книги о полной