Прародина звука. Ярослав Аркадьевич Ратушный

      И сызнова все – переулок, дома,

      и ночь, и в трех метрах ни зги,

      и губы оближет косматая тьма,

      потупившись, смотрит в зрачки.

      Казалось, распахнута южная ночь,

      вся настежь, но сжата в кулак,

      и нужно себя десять раз превозмочь,

      чтоб сделать единственный шаг

      к развязке. Идешь по булыге кривой,

      молчишь, чтоб вконец онеметь,

      идешь вдоль забора, овчарки цепной,

      в конце переулка мечеть.

      И чувствуешь, как расширяет зрачки

      густой переливчатый лай,

      и чувствуешь камень и холод руки,

      и ночь, и дорогу на край

      молчанья, где сходят с ума,

      волнуешься, пробуешь вспять,

      но сызнова хлынут под ноги дома

      и нужно идти и молчать.