Здоровье и долголетие. Исцеляющие методы В. В. Караваева. Александр Белов
болящего, то не увидеть ему здоровья как своих ушей». У многих больных меняется характер, они начинают капризничать, потреблять и прочее. Надо самому больному преодолеть это.
О психическом здоровье человека надо говорить в первую очередь, от него завит здоровье телесное – так считал Караваев.
Еще при жизни Караваева были попытки формализовать его учение, свести к научным достижениям. Однако сам Караваев это решительно отверг. После смерти Караваева некоторые злопыхатели пытались выставить его неким компилятором научных разработок, западных и отечественных…
Если уж писать книгу о Караваеве, то в каком-то ином ключе. Тем не менее, удрученный непониманием окружающих, невозможностью донести им крупицы караваевского опыта, мною осмысленные, поддался я на уговоры моего знакомого – змия…
У каждого человека в его ближайшем окружении может притаиться свой змий. Что тут поделаешь, змей искушает, а ты сам не будь плох.
Выписал я научные данные из цитологии, гематологии, паразитологии; значительное место в своей книге уделил кислотно-щелочному равновесию крови. Опять-таки со ссылками на авторитетов. Вроде все правильно. Привел зарубежные примеры исследований на этот счет. Самому Караваеву отвел небольшую третью часть книги, где рассказал о его нелегкой жизни.
О книге, о которой пожалеешь
Книжку взяли. Напечатали. И вот осенью я иду за сигнальными вариантами и гонораром. Помню, дождь как из ведра. Ветер какой-то бешеный – зонт постоянно выворачивает. Навстречу всё какие-то одинокие странные фигуры попадаются – бегут от меня в разные стороны, спросить дорогу не у кого. Заплутал я в центре Москвы – какими-то зигзагами стал ходить.
Прохожу мимо одной пятиэтажки, вдруг дикий порыв ветра срывает с одного из верхних балконов ярко-голубой пластмассовый ящик с инструментами. В двух метрах передо мной с диким грохотом шлепается он об асфальт. Разлетаются во все стороны молотки, отвертки, ключи и гайки. «А если по голове?» – мелькает в голове мысль. Я резко меняю направление и больше по наитию, преодолев какие-то заборы, калитки, гаражи, попадаю к офисным дверям. И тут я, к своему стыду, банально поскальзываюсь на мокрой клумбе с пожухшим цветником, куда ступил обходя лужу. И падаю прямо в эту лужу брюхом, как кит или дельфин падает в родную водную стихию.
Я давно так хорошо в лужи не падал. И чуть было второй раз туда не упал, когда поднимался, да ухватился вовремя за широкие пожухшие листья цветника. Не упал совсем, но весь в грязи вымазался.
И вот заявляюсь я в таком виде в издательство. Лучезарно улыбающаяся девушка как будто и не замечает моего плачевного положения. Завидую людям, которые умеют так лучезарно улыбаться и не замечать очевидного. Получаю свой гонорар, сигнальные экземпляры и бреду назад. Опять ветер, дождь, и я заблудился снова. Выхожу к высокой каменной стене, пытаюсь ее обойти. Вижу, что это стена какого-то старого монастыря. «Донской», – догадываюсь я. – «Пойду в церковь помолюсь. На душе кошки