«Порог толерантности». Идеология и практика нового расизма. Виктор Шнирельман

      472

      Любопытно, что в этом отношении у белых американцев обнаруживается некоторое сходство с русскими. Как справедливо замечала Г. Старовойтова, если в советское время другие народы могли опираться на свои своеобразные культуры и историю, то у русских, отождествлявших свою историю с государственной, а культуру – с общесоветской, такой возможности не было. См.: Старовойтова Г. В. «Этнический парадокс» и стереотипы мышления // Родина. 1989. № 7. С. 11. Поэтому, по словам осетинского ученого, кавказцы воспринимают русских как людей с «разрушенной культурой», т. е. утративших свою былую культурную специфику. См.: Цуциев А. Русские и кавказцы: по ту сторону дружбы народов // Дружба народов. 2005. № 10. С. 162–163. В свою очередь, казахские социологи подчеркивают, что «никакой особой культуры… у русских, славян в Казахстане почти нет». См.: Биекенов К. У., Абжалиева А. Т. Русские в Казахстане // Катровский А. П. (ред.). Миграции населения в стратегии региональной безопасности и регионального развития. Ч. 2. Смоленск: СГУ, 2000. С. 33. На рубеже 1980–1990-х гг. это весьма беспокоило русских националистов, и они всеми силами, хотя и безуспешно, пытались вернуть русским «культуру», начиная от балалайки и кончая «русской школой». То же самое наблюдается во Франции, где прежде этническая терминология всегда использовалась для «других» и где сегодня правые радикалы стремятся привить ее самим французам, чтобы сопротивляться «культурному засилью» иммигрантов. Об этом см.: Lentin A. Racism and anti-racism in Europe. London: Pluto Press, 2004. P. 30–31.