Фантомная боль. Олег Рой
ключей от квартиры и выскочил из дома.
Надо же! Двух часов не прошло, а я уже начал называть эту безликую – за исключением разве что плаката с девизом – квартиру домом. Впрочем, оно и к лучшему, надо вживаться в образ. Пока вроде неплохо получается.
И с автомобилем я «угадал»: красный «Ягуар». Хищно прищурившийся, обтекаемый, низкий, точно приготовившийся к прыжку… ой, мамочки! Я же не умею водить машину, не помню, как это делается!
«Цыц! – осадил я сам себя. Прекратить панику! До сих пор все получалось, и сейчас не с чего трястись». И в самом деле: едва я скользнул в прохладный салон, все пошло как будто само собой: поворот ключа, мягкое урчание мотора… я все помнил! Ну или это Майкл все помнил, а я «подключился» к его навыкам.
Лихо припарковавшись возле университета (дорогу выбирал, положившись на инстинкт), я цыкнул на себя еще раз: «Помни, дорогой, – твердил я себе, – ты Майкл, Миша, баловень судьбы, «золотой мальчик» и будущий преуспевающий адвокат. Нос выше, плечи развернуть, глядеть на всех… да как на неудачников!»
Золотые ручки тяжелых дубовых дверей ехидно поблескивали, словно подмигивали.
Глава 3
Не успела за Мишей закрыться дверь аудитории, как на него налетело сразу полгруппы.
– Долго спишь, старик! Чуть не опоздал. – Здоровенный, под два метра ростом парень хлопнул Михаила по плечу. – Я так и решил, что та девица тебя совсем измочалила, потому и эсэмэску кинул, а то сегодня ж ведет эта злобная грым…
– Спа…
– Что еще за девица?! – взвизгнули откуда-то справа. – Майкл, что за дела? С девицами как бы шляешься, а ко мне даже типа на чашечку кофе не зашел?! – Стриженая, улыбающаяся «во все тридцать два» брюнетка ловко поднырнула под мышкой гиганта и, картинно уперев руки в бока, встала перед Мишей.
– Я… – начал было он, но договорить опять не дали:
– Светик! – Здоровенный парень легко приподнял брюнетку и, посадив на соседний стол, легонько постучал указательным пальцем ей по носу. – Ты же в курсе: Майкл ждет не дождется великую сияющую любовь. Но просто ждать скучно, приходится пока обходиться всякими промежуточными вариантами.
– Да иди ты, Кирюшенька! – Девушка, спрыгнув со стола, расхохоталась, чмокнула Мишу в щеку и, пританцовывая, вернулась на свое место в глубине аудитории.
– Может, и мне дадут наконец слово сказать? – пробасил Миша, набрав в легкие побольше воздуха.
Но стоявшие вокруг ребята только рассмеялись и начали ободряюще хлопать его по спине. Некоторые – девушки, разумеется, – попадали и пониже.
– Это что за бедлам?! – Дверь растворилась, и в аудиторию вплыла сурового вида дама. – Быстро по местам. Сесть, сесть, живо!
– Всем сесть. Суд идет! – прошептал Кирилл, пробираясь на свое место. Вокруг раздались сдавленные смешки.
– Встать… – задумчиво пробормотал Миша, почти наугад (интуиция, выручай!) доставая из портфеля какую-то тетрадку. – Всем встать.
– Сесть-встать,