Капкан на спонсора. Татьяна Полякова
могла бы и помолчать, авось и пронесло бы… Но Женька промолчать, конечно, не могла, это совершенно не в ее натуре.
На следующий день, когда я тихо-мирно сидела на работе (по субботам тоже иногда приходилось работать), позвонила Женька и радостно сообщила:
– Нашла спонсора, есть все-таки бог на свете.
– Да, а кто он?
Радости в Женьке поубавилось.
– Черт его знает, толком не представился. Звонила его секретарша, спрашивала, как связаться с Анной Асадовой, я дала твой телефон, рабочий. А она мне: «Сергей Леонидович захочет с ней встретиться», – будто весь свет знает, кто такой Сергей Леонидович.
– А откуда они вообще взялись? – нахмурилась я.
– Сказали, от Гавриленко. Я ж ко всем приставала, у кого бабки водятся, так что неудивительно.
– Неудивительно самим предлагать спонсорские услуги?
– Этих бизнесменов не поймешь. Видно, усмотрели в этом какую-то выгоду. В общем, я тебя предупредила. Они хотят получить рукопись, ну и с тобой побазарить.
Разговор внес в мою душу смятение: невесть откуда появившиеся спонсоры настораживали. Минут через десять после Женькиного звонка мне пришлось отправиться по делам, и в офис я вернулась только в пять. На моем столе лежала записка, в которой Верка сообщала, что мне трижды звонили по поводу рукописи. Координат не оставили. «Странно, – нахмурилась я. – Что это за сверхсекретная фирма, телефон которой нельзя никому доверить?» Мои размышления на эту тему прервал Денис.
– Ты домой? – спросил он, появляясь из своего кабинета. – Я тебя отвезу.
Я отправилась к Женьке на работу, а оттуда вместе с ней на дачу к общей подруге Ленке, домой мы заезжали только на несколько минут, собрать вещи.
Дача располагалась на берегу реки в чудесном месте, погода соответствовала. Ленка делилась воспоминаниями о своей последней любви, и мы с Женькой всецело сосредоточились на чужой любовной истории, так что Аверин нас занимал мало.
В воскресенье, ближе к вечеру, когда мы уже подумывали о возвращении домой, на даче появились гости, решено было остаться до завтра, а вечер посвятить шашлыкам и водке. В понедельник рано утром мы с приятными воспоминаниями и головной болью покинули дачу и разъехались по офисам.
Я клевала носом и завидовала Женьке. Наутро после шашлыков она всегда выглядит молодцом и на жизнь не жалуется, а вот мне было худо, и я в который раз зареклась не употреблять спиртных напитков накануне рабочего дня.
За двое суток ничего существенного не произошло: про Аверина вроде бы уже забыли, лишь в одной из газет в рубрике «На дорогах» появилась маленькая заметка о его гибели. Похороны были назначены на среду, об этом Женька узнала, позвонив в офис Аверина. Из милиции к ним не приходили, следовательно, никакого криминала в его кончине не усмотрели. Я не знала, радоваться этому или нет. Труп я видела и чокнутой себя не считала, налицо хитрая операция, кем-то с успехом проведенная, добровольно идти в милицию и наживать неприятности не хотелось. Тем более что в милиции мне вряд ли обрадуются, чего доброго еще и потешаться начнут над моим рассказом о трупе. С другой стороны, как