Легенда о Расколе: Первый ход. Артём Сергеевич Семёнов
свою, почувствовал чужое прикосновение и тепло. Их руки соединились, крепко обхватили друг друга и вместе они пошли в неизвестность.
***
"В крупных городах из самых влиятельных и уважаемых граждан сенат назначает магистрата. В селениях поменьше практикуется такое, до селе невиданное действо, как выборы" – Пешком по миру: Том 4.
За дверью послышались шаги, по полу пополз неровный свет свечи. Запах вина и лаванды просочились сквозь стены. Прямо перед самой дверью шаги стихли лишь на один тяжелый вздох. Дверь со скрипом отворилась. Даже в таком тусклом свете Кристи очень хорошо разглядела покрасневшие от слёз мамины глаза. Лица на ней не было. С огромным трудом она посмотрела на сына.
– Кристин, иди спать.
Голос еле слышен, пропадет на полуслове, переходя на хрип, но приказной тон был как всегда непоколебим. Как-будто перед тобой захлопнулась дверь, оставив за собой несказанные слова. Кристин редко слышала такой, однако услышав, никогда не перечила.
Сейчас они уже поменялись местами. Нора сидела у кровати, одной рукой держа сына за руку, второй вытирала пот со лба. Кристи стояла в дверном проёме. Что-то внутри резко перевернулось. Печаль стала необъяснимой злостью на весь мир. Она схватилась за дверь, рука сжалась, отдавшись болью в запястье. На мгновение ей показалось даже что дерево треснуло. Зубы обхватили губу, сжались до боли, во рту появился металлический привкус. По щеке прокатилась первая слеза. Она оглянулась.
Они всегда были очень близки. С самого детства вместе, понимали друг друга с полуслова. Однако Эннир был старше. Всего на год, но разница иногда казалась огромной. «Возможно то, что зовется мужеством визуально прибавляло годов, – подумала Кристи». Мужество, переходящее в глупость. У Эннира этого было в достатке, но она всегда знала: что-бы не случилось, её брат всегда поможет, встанет на её сторону, защитит.
Сейчас он лежал на кровати при смерти и помочь ему, как он всегда помогал ей, она не могла.
– Ты ведь вылечишь его, мам? – Голос девушки дрогнул. Она старалась сдерживать слёзы. Выходило плохо.
Не вопрос, а скорее надежда на желаемый ответ. Нора глянула на дочь и Кристи прочитала в её глазах то же, что видела в своих – она и сама не знает. Злость постепенно становилась отчаянием и это чувство было страшнее злости.
– Кристи, – Нора улыбнулась и её лицо будто осветило мрак вокруг, – всё будет хорошо.
***
" …кто бы мог подумать, что, по детски наивные, идеи маленького принца, над которыми мы все смеялись за общей трапезой, через несколько лет станут основой огромной империи, а те, кто смеялся, в один голос назовут его новым Пророком?" – предсмертная записка сенатора Варона.
—…всё будет хорошо, – послышался далекий, женский голос.
Во тьме не было никого. Лишь он и его спутница, однако голоса были повсюду. Разные. Сначала тихие, с трудом различимые, теперь они стали громче и с каждым шагом приближались. Со всех сторон. Отовсюду.