Непрожитые жизни. Нина Сумирэ
контрасте сравнений.
Вот так меня посетила Апельсиновая Муза.
Глава 4
Ведьмочки
Воскресенье. Выходной. В этот день я всегда хожу в гости к своей лучшей подруге – Маринке. Ох, и затейница же она, хохотушка-веселушка, певчая птичка. Мы с ней как Винни Пух с осликом Иа (ослик – конечно же, я). Правду говорят: противоположности притягиваются. Я с комплексом Пьеро, всегда неуверенная в чем-либо, просто нуждаюсь в поддержке оптимиста по жизни. Поэтому каждое воскресенье забываю об одиночестве, о проблемах и окунаюсь с головой в новый мир – вечного детства вместе с Маринкой, которая называет себя ведьмочкой. Впрочем, этим словом она награждает и меня, но я еще не прочувствовала, что прошла инициацию в полном смысле этого слова. Я еще «Пьеро» и «Ослик Иа» – низшая ступень в эволюции человечества.
Это воскресенье началось с того, что меня вновь посетил хронический бронхит. Одышка, хрипота, слабость – придется весь день провести в постели. Да? Нет, не хочу. Собираю волю в кулак и вся такая простуженная еду к Маринке. Ищу спасения после тягостной недели.
Пока еду в автобусе, размышляю над тем, что сказала мне в прошлое воскресенье подруга. Оказывается, я не знаю, как это быть собой. У меня есть запрет на саму себя. Представляете? Я играю роли, прячусь в раковину, зарываю голову в песок, убегаю, подстраиваюсь, но не являю миру свой истинный лик. Маринка говорит, что где-то глубоко-глубоко во мне есть преинтереснейший субъект, и когда-нибудь он вырвется на свободу. Что ж, мне бы тоже хотелось посмотреть на это спрятанное сокровище.
Приезжаю к Маринке. Оказывается, у ее дочки день рождения. Моя подружка сказала, что взрослые на этом празднике жизни неуместны, поэтому я, Маринка и еще две наши подружки – Лола и Валя – отправляемся на гору Тугая (это было февральское воскресенье). Мой голос Ослика Иа хрипло промычал, что я не смогу подняться на обозначенную вершину в силу сложившихся трагических обстоятельств, но Марина была непреклонна: «Сможешь!».
Подруга собрала целую сумку чего-то, и наше паломничество на сакральную гору Горно-Алтайска началось… Шли мы долго. Я, естественно, позади всех, ругая себя за то, что, будучи больной, решилась на эту опасную авантюру. Поругав мысленно себя, я переходила к обвинению своей подруги: она, что, не видит, что я едва дышу, а вдруг подхвачу воспаление легких? Но, сжав зубы, я шла наверх. А гора, ой, какая высокая…
Мы поднялись на то место, окруженное небольшим леском, куда и хотела попасть Маринка. И что удумала эта ведьмочка? Мы втроем (я, Лола и Валя) аж рот открыли. Маринка раздевается донага и начинает купаться в сугробах. Температура воздуха – минус пятнадцать. А она прыгает, кричит, раскидывая снег, падая в него, купаясь в нем. Завораживающее действо.
И тут во мне преинтереснейший субъект зашевелился. Совершенно ни о чем не думая, я стала раздеваться. Лола, Валя и даже Маринка отговаривали меня, но я не слышала ничего из сказанного. Меня звал инстинкт. Какой? Не знаю. Но звал.
Раздевшись, не ощутила