Россия, которой не было. Славянская книга проклятий. Александр Бушков
до наших времен не дошли иные летописи, которые, вполне возможно, выражали совершенно другую точку зрения на некоторые исторические события. Ни один ученый новейшего времени не держал в руках (и никогда уже не сможет этого сделать) так называемый «Летописец Затопа Засекина»). Выше говорилось, что бесследно пропали летописи, послужившие основой для трудов Мавро Орбини, Бельского и Стрыйковского – исчисляются они многими десятками…
Кроме того, при исторических расследованиях необходимо учесть и другие немаловажные факторы.
Во-первых, иные «знакомые» географические названия частенько носили в средневековье совсем не те города и местности, которые мы знаем сегодня. Какой маршрут возникнет у вас перед глазами, когда вам доведется прочесть строчку из летописи X века: «Сим летом витязь Гремислав поехал из Москвы в Краков обвенчаться с невестою»? Ручаться можно, решите, что Гремислав ехал из нынешней Москвы в нынешний Краков…
И ошибетесь! Когда-то в Германии существовала вторая Москва (сообщение об этом было сделано еще в 1958 г. на международном конгрессе славистов). А кроме овеянного дыханием веков польского Кракова существовал еще один – замок в Чехии, именовавшийся до XII века, когда был разрушен, то «Краковец», то «Краков». Вот и получается: без дополнительных данных ни за что не определить, из которой Москвы в который Краков скакал наш витязь.
Рыцари-крестоносцы, переселившись из Палестины на балтийские берега, должно быть, испытывали немалую ностальгию по далекой теплой земле. От них сохранилось много документов, где географические названия как раз привязаны к Палестине! Иные из своих замков рыцари именовали «Иерусалимом», язычников-пруссов и язычников-жмудин – «сарацинами», деревням сплошь и рядом давали названия, заимствованные из Палестины. Иные из этих документов вполне могут быть приняты за рассказы о палестинских буднях крестоносцев. Как же, все детали налицо: Иерусалим, сарацины…
Во-вторых, не следует забывать, что у многих наших предков (точнее, у всех) было по несколько имен. Даже простые крестьяне носили как минимум два имени: одно – мирское, под которым человека все и знали, второе – крестильное.
Один из самых известных государственных деятелей Древней Руси, киевский князь Владимир Всеволодич Мономах, оказывается, знаком нам под мирским, языческим именем. В крещении он был Василием, а его отец – Андреем, так что звался Василий Андреевич Мономах. А его внук Изяслав Мстиславич согласно своему и отца своего крестильным именам должен зваться – Пантелеймон Федорович! Крестильное имя порой оставалось тайной даже для близких – зафиксированы случаи, когда в первой половине XIX (!) столетия безутешные родные и близкие лишь после смерти главы семьи узнавали, что на надгробном памятнике следует написать совсем другое имя, которым покойный, оказывается, был крещен… В церковных книгах он, скажем, значился Ильей – меж тем всю жизнь его знали как Никиту…[18]
То же касается и людей известных – князей, бояр, воевод. В Разрядной книге (официальном государственном документе Московского царства, куда на протяжении
18
В одной из новгородских берестяных грамот упоминается житель города по имени… Черт!