Половинка сердца. Карен Макквесчин
в других развлечениях. Они сходили с ума, если речь заходила о разлуке с друзьями даже на неделю. Их жизни и все, что они считали важным, находилось на Тихоокеанском северо-западе. Кроме того, мобильная связь у бабушки оставляла желать лучшего, из-за чего у внучек едва не случился нервный срыв, что Джоанн даже позабавило. А отсутствие кабельного телевидения привело к очередной драме. Достигнув определенного возраста, все пришли к мнению, что Висконсину уже почти нечего предложить.
Джоанн несколько раз навещала семью сына в Сиэтле и влюбилась в живописные пейзажи. Горы! Океан! Тропы для прогулок! Нирвана для органов чувств, и люди, ходившие в походы с рюкзаками, проявляли невероятное дружелюбие. А уже через день она настолько привыкла к татуировкам, дредам и пирсингу, что те больше не бросались в глаза. Вернувшись на средний запад, Джоанн заметила, что покупатели в знакомых магазинах были куда менее подтянутыми, чем люди, которых она видела во время поездки на запад.
С годами Гленн и его семья стали навещать ее все реже, и тогда Джоанн начала ездить к ним сама, к тому же они довольно часто созванивались. И Белинда нередко отправляла по почте семейные фотографии. Время от времени она повторяла предложение Гленна. Особенно после похорон. А Джоанн находилась в том возрасте, когда на похороны людей ее поколения она ходила с той же регулярностью, с какой посещала свадьбы, когда ей было чуть за двадцать. Они уходили один за другим, словно мир охватила лихорадка. И нулевым пациентом оказался ее муж, который умер двадцать лет назад в какие-то шестьдесят три года (так рано!), и после него эта участь постигла всех ее родственников, а затем и большинство друзей. Создавалось впечатление, что стоит ей повернуть, и за углом поджидает плохая весть. Порой она про себя думала: «И осталась лишь я». Джоанн посещало иррациональное чувство, будто все ее бросили. Не то чтобы ей хотелось умереть.
Джоанн озарило, что лучше всего завести друзей помоложе. Но проще сказать, чем сделать.
Хотя она и не смела жаловаться. Каждый ее день был насыщенным. В теплую погоду Джоанн проводила как можно больше времени на улице, ухаживая за садом и развешивая постиранные вещи. Ничто не пахло свежéе белья, высушенного солнцем. По воскресеньям она ходила в церковь, а потом на бинго. Когда созревали помидоры и перцы, она собирала корзину еды и жертвовала ее тем, кому повезло меньше. Зимой она читала, вязала, пекла и смотрела любимые сериалы и шоу. До недавнего времени еще и чистила подъездную дорогу к дому, но последние два года нанимала специалистов. И иногда те заканчивали раньше, чем она допивала свой утренний кофе. Даже радуясь тому, что не приходится этим заниматься самой, ее грызло ощущение, что она пошла по легкому пути. Джоанн нравилось браться за сложные задания, разбивать их на мелкие задачи и медленно, но верно доводить дело до конца.
Разумеется, еще в ее жизни присутствовал Самсон, питбуль, который составлял ей компанию вот уже восемь лет. Он так сильно ее обожал, что испытывал тревогу, если хозяйка отлучалась больше, чем на два или три часа. Она же, выражая свою безграничную любовь, пела ему и давала