Сегидилья. Олег Мартынов
вы уж на нас не обижайтесь, неизвестно чем обернулось бы это, скажем прямо, нестандартное происшествие, одному Богу ведомо. Хорошо, что закончилось именно так. Предлагаю, зла не держать и расстаться друзьями?
Уже садясь в машину к Взмылину, Саня остановился на полпути, немного подумал, будто вспоминая нюансы, стертые памятью за ненадобностью и обернувшись к бойцу промолвил:
– Дурачок-то, воспользовавшись моим замешательством, схватил меня за ноги и неплохо приложил головой о деревянный край песочницы. Всего разок, но ощутимо. Что явилось катализатором надлома в душе, слезы или удар? Большой вопрос…
Служивый еще долго провожал грустным взглядом, удаляющийся к горизонту пятнистый автомобиль. Притушенный специальным приспособлением свет фар рыскал по разбитой колее проселочной дороги, на глубоких колдобинах, то выхватывая из темноты ровные верхушки кроны деревьев, то утыкаясь вниз себе под передние колеса. Лишь на секунду «уазик» тормознул на перекрестке, показалась рука Сани, мягко отбросила автомат на сухой взгорок и дружелюбно помахав на прощание скрылась в недрах салона.
***
Взмылин гнал, выжимая из двигателя внедорожника, давно переваливший за полтинник ресурс. Не разбирая дороги, он мчался по направлению к броду через небольшую речушку, почему-то ставшей разделительной чертой, в общем-то одинаковых по смыслу, но разных по содержанию стран. Встречаясь со своими коленями на особо извилистых ухабах, Саня не мог произнести ни слова. Боялся, что лишится части зубов, разобьет в кровь губы. То и дело он оказывался чуть ли не на водительском сидении, перелетал стремглав обратно и снова, через секунду, весело наваливался на стиснувшего, до выступающих желваков, челюсти Взмылина. Иногда и профессор умудрялся присесть рядом с Саней, однако не выпускал из рук «баранки». Кричал только периодически бойкое «держись, Санек!» и лихо выкручивая руль, топил одержимо на педаль газа, продолжая этот малоспортивный заезд по осенней грязи. Перед ручьем, Взмылин, как и положено замедлил ход машины, резко переключился на пониженную передачу и нависнув над рулем коршуном бросил скрипящий от неумелых действий «уазик» в бурный речной поток. Кабину автомобиля враз накрыло холодной водой по самые дверные ручки. Саня даже толком не успел вскрикнуть от леденящего пронизывающего ожога, как ветеран автопрома, тужась и покряхтывая выполз на крутой противоположный берег ручья. Ошалелый от гонки, профессор восторженно сообщил:
– Господа, вiтаю вас на славнiй украiнськiй землi! Эту речушку кличут «Синяк», вполне оправдывает свое зловещее название. Глянь-ка Саня, на лбу вроде шишка вскочила? Нет? Блин, а болит-то сильно. Ладно, в Константиновку въезжать не будем, человек нам нужен Кордон, а он живет с краю, так что местные нас не должны заметить. Не жалуют они автомобили с москальскими номерами.
Грязный по крышу «уазик» набирал скорость,