Молвинец. Светлана Геннадьевна Леонтьева
ноги тогда у меня!
На моей стороне всё понятно без слов.
Со словами. Без фраз. Улыбаясь. И без.
Бусурмановы гидры
осьми голов
не пройдут сквозь наш многохваткий лес.
На моей стороне воскресает Бог,
а на вашей он много раз распят!
Искорёжен космос моих дорог,
и зияют дыры сквозь волчий взгляд!
На моей стороне никого не купить
ни за тридцать сребреников, ни динар!
И особый отсвет в ладонях нить
Ариадн оставляет всем нашим в дар.
А на вашей, на чёрной, на мутной – блуд,
теле-бред, наживка, по трупам ходьба.
И куда ни пойди, у вас предадут
за печеньки, за доллары, за хлеба.
Где же, где эта пропасть, что делит нас,
оставляя зазубрены на челе?
Как она между братьями разлеглась.
Снова Каин – да с шашкой! – воссел в седле.
В чёрных ранах – Танатос, копьё и меч,
в чёрных пулях сверхядерная стыдоба!
А по мне так проще и лучше лечь,
амбразуру накрыв, чем душу продать!
Но отчего же, у наших, у нас
сердце доверчивей из всех сердец?
Грабят. Сжигают.
Рвут мясо, бац –
в кость позвоночную метит подлец!
Вот я читаю: «Царь Менелай
ноющим в прахе Патрокла узрел…»
Значит, больше глотай, узнавай.
Будь захребетней! Таков твой удел.
Смысл я свой знаю, роскошный синдром!
Всю виноградную, пряную снедь!
Вряд ли осилит ваш общий дурдом
наших небес высочайшую твердь!
***
Я – дочь трудового народа. Клянусь!
Быть. Сбываться. Отстаивать. Защищать!
Мою святую чистейшую Русь.
Её распрекрасие. Стать. Благодать.
От этой злосчастной пустой демократии,
от волчьего щёлканья мин на полях,
на горле, от этих когтей грубых, сжатия,
клянусь, что не дрогну! Не сдамся в боях.
Все плахи – на вынос. Штыки все – на вылет.
Чего вы твердите, что мантру, враги,
что вспороты наши Икаровы крылья?
Что в наших раненьях не видно ни зги?
Что в наших отверстьях от пуль – тьма небесная.
Ни тьма – а высоты!
Ни темень – а свет!
По-вашему лишнее и бесполезное,
ненужно цветастое, пропасть над бездною,
и что нас – вселенских, Атлантовых – нет.
Как Китежа нет. Атлантиды. Бореи.
И что за страна эта – дивная Русь?
Что ищет во всём справедливость? Смешнее
нет поисков. Нету пыльцовей, хмельнее,
молебне, клавешнее и страшнее.
Я – дочь трудового народа, клянусь
раскрасить вновь шёлком из алого ситца
полмира. Полцарства. Жди парус, Ассоль!
Жги –
Русь очерняющих, грязных страницы!
Историю нашу порочащих. Спицы
вставляющих в рёбра! Орущих «jawol»!
Я – дочь трудового народа. Я – соль.
Мой дед был замучен, истерзан в концлагере,
а бабушка