Коронный дознатчик. Сыскарь. Михей Абевега
Да и те не все.
– И ведь он явно из приличной семьи будет, – наклонившись к моему уху, зашептал ротмистр, указывая на оратора. – Как же можно об эдаком помышлять? Стало быть и Милана-то Лебедева в сие непотребство ударилась? Так ведь и она не из бедноты, а из купеческой семьи. Как же она против своего-то отца?
– В моём мире, вы не поверите, – повернулся я к нему, – в подобной организации состояла девушка, которая, пусть и седьмая вода на киселе, но была родственницей самого императора. И ведь даже в градоначальника стреляла по политическим соображениям.
– Да неужто возможно такое? – глаза Пехова округлились.
Он хотел ещё что-то сказать, но я поднял руку, прерывая его эмоциональные мыслеизлияния. А всё потому, что мажористого вида оратор закончил вещать и, покидая сцену, пригласил себе на смену сразу двух товарищей.
– А вот и наши герои, господа, – довольно произнёс я, пихнув локтем орка, смотрящего совсем в иную сторону. – Запоминайте. Как соберутся уходить, будем брать. Давайте-ка поближе подойдём пока.
Немудрено, что лицо первого из этой парочки, назвавшегося Андроном Жилябиным, сразу показалась мне знакомым – едва я напряг память, моментально опознал в молодом человеке одного из налётчиков на арсенал. Совсем не того, на которого указал Саввушка, но это было не важно. Где один, там и второй найдётся.
Гораздо важнее было то, что физиономию второго оратора я не смог бы не узнать да и забыть ни при каких обстоятельствах.
Прилично одетый молодой человек стройного телосложения с длинными светлыми волосами, аккуратно зачёсанными назад, забранными в хвост и потому совершенно не скрывающими острых эльфийских ушей. Черты лица изыскано тонки и даже красивы.
Презрительно-равнодушный взгляд тёмных глаз был в тоже время настолько пронзительным, что, наверняка, действовал на окружающих барышень магнетически-притягательным образом. Глядя на такого красавца, и не подумаешь сроду, что стоит перед тобой не смазливый светский хлыщ, а безжалостный убийца.
Вацлав Шварц, товарищ из дружественной «всенародовольцам» организации – именно так Жилябин представил собравшейся публике этого мерзавца, на след которого мне столь безудержно мечталось напасть. А тут, надо же, столкнулся с ним чуть ли не нос к носу.
Я так пялился на остроухого негодяя, что тот, похоже, почувствовал мой переполненный ненавистью взгляд. Пошарил глазами по залу и в конце концов уставился прямо на меня.
Чёрт его знает, сумел ли он понять что-либо по моему лицу, но я будто угодил под рентгеновский излучатель, выдавший эльфу всю мою подноготную. Будто он сразу и в душу заглянул, и мысли прочитал. Только виду не подал. Хотя нет, прежде чем отвернуться, едва заметно ухмыльнулся.
Что бы это могло значить? Мы с этим уродом не знакомы. Узнать он меня не мог. Может, Клариус ему как-нибудь показать меня исхитрился?
– Как же так, – чуть склонился ко мне ротмистр, – они же совсем не похожи на тот рисунок.
– Я