Жизнь рядом с нами. Александр Ведров
сиротой и знал только, что когда-то его родители, оба геологи, погибли в авиакатастрофе. Чем же еще заняться подросткам в якутских стойбищах, как не охотой? К восемнадцати годам ему выделили постоянный охотничий участок, богатый соболем и белкой, где молодой охотник выполнял за сезон не один отпущенный план. Как-то в охотничьих похождениях он решил навестить стойбище Булчута, своего дяди, участок которого располагался по соседству. Когда они днями раньше встретились на стыке охотничьих угодий, у ручья, дядя жаловался на сильные боли в области живота, вот и надумал племянник справиться о его здоровье.
Только вот понятие соседства в Якутии – целой стране, по площади сопоставимой с Индией, – было относительным. В этом нетронутом краю, где численность населения не добирала и миллиона человек, царствовали горные хребты, плоскогорья и нескончаемая тайга, привольно раскинувшая хвойные покровы по горам и по долам. Якутия – это полюс холода в Оймяконе. Могучая сибирская красавица Лена-река, этакое текущее море воды, – тоже Якутия, примкнувшая к Северному Ледовитому океану. Здесь все грандиозно, все настоящее и серьезное: природа, люди и их отношения. Путь был не ближний; солнце уже опускалось к вершине пологой горы, когда показалась юрта, дверь которой была распахнута настежь. Что-то неладное! Ускорив шаг, Иван подошел к юрте, но его встретил не хозяин, а крупный волк серой масти! Он стоял в пяти шагах от двери. На фоне чистого белого снега волчья шерсть отливала серебристым инеем.
Сорвав с плеча винтовку, Иван навел ствол на зверя, готовый спустить курок, но что-то помешало ему послать пулю в неподвижную мишень. Почему он застыл на месте? Ни малейшей попытки сорваться с места, уйти от верной смерти – напротив, стоявший вполоборота волк подчеркнуто спокойно, без тени страха или злобы смотрел на него, прямо в глаза. В этом взгляде читались смирение, понимание чего-то более важного, чем встреча извечных врагов, какая-то глубокая мудрость, исходящая из высшей истины: «Да, я под прицелом, и твоя пуля быстрее моих ног. Я ждал тебя и готов принять смерть, но ты должен понять, почему я здесь». Почему же он не ушел, хотя чует человека за версту? Мозг охотника работал лихорадочно. Он что-то знает! Знает такое, что выше его жизни… Наваждение какое-то…
Когда человек встретился взглядом с волком, он отчетливо понял: стрелять нельзя. Нельзя тревожить Дух Великого Севера, будь он Злой или Добрый, вселившийся в этого волка, который застыл в неподвижной позе. Если Дух окажется Добрым, то никогда уже не будет помогать святотатцу, но если – Злой, то не простит стрелка и накажет его. Во взгляде волка, уловившего внутреннюю борьбу охотника, прежняя настороженность сменилась добром. Подчинившись действию неведомой силы, человек опустил оружие. Зверь принял отпущенный ему знак примирения и исчез в кустах. Только тогда пришелец ощутил холод на спине, который, впрочем, запоздало сменился жаром, охватившим его от волнения и непонимания случившегося.
Неожиданно раздался слабый детский голосок. Плач ребенка! Что за наваждения, одно за другим, преследуют его в брошенном