ГиперStorm. Илья «BIG» Бондаренко
страх. Поднимаясь от самого низа живота, сжимая желудок, сдавливая сердце, он уже щекотал гортань и пускал свои ловки щупальца в позвоночник, покалывая кожу тысячами игл, которые в народе обычно зовут «мурашками». Это был не тот страх, который заставляет юных девиц визжать от прикосновения к ноге чего-нибудь холодного и скользкого, и не панический ужас безысходности от которого коченеют руки даже у матерых бойцов спецназа. Это был страх неизвестности, непонимания того, что тебя ждет в ближайшем будущем и ощущение, что ты совершенно один перед целым миром в котором, вполне вероятно, каждый встречный может оказаться врагом.
Однажды она уже испытывала такие чувства. Когда стояла перед открывшимися вратами Лунной колонии-поселения № 4…
Нет, никто не кидался на неё, с пеной у рта и сверкающей заточкой в гниющей руке, обмотанной грязными бинтами, не было злобных окриков охраны или ударов прикладом в спину, как это расписано в дешевых криминальных боевиках, и вообще, ни единый человек даже не посмотрел в её сторону, но страх перед неизвестным, ужас перед тем, что только могло произойти (потому что так написано в книжках и ли показано в кино), но не факт что произойдет, – всё это превращало внутренности в холодное трясущееся желе, а ноги, словно тонкие спицы, готовы сразу подломиться, едва она сделает шаг.
Молодая женщина, двадцать пять лет, только что вырванная из уютного мира, водворена в царство вечного холода, мрака и жестокости. Она была пилотом галактического флота, женой офицера, матерью, а теперь ей предстояло каждый божий день работать на лунном комбинате за одну еду. Ни друзей, ни родителей ни мужа. Даже с сыном запрещено видится. Навсегда.
Такие перспективы заставят прогнуться любого человека. И многие, наверняка, несколько раз подумали бы прежде чем совершить то, что сделала она в тот памятный день 6 июня 2097 года.
Он хотел убить моего сына. Разве я могла поступить иначе?
Джим не был пьян в тот день, когда она проломила ему голову.
Свекровь написала заявление в полицию, расписав во всех красках истеричную и буйную натуру своей невестки. К делу пришили даже побеги из дома в юности и алкоголизм родителей. Хотя, трудное детство, вкупе с блестящим послужным списком, помогли смягчению приговора. Всего два года колонии. На Луне.
Её оторвали от сына, лишили всего и зашвырнули в холодный и смертельный мир, где ей пришлось бороться за выживание не только с порядками, другими заключенными, но в первую очередь с собой.
Здесь, на неизвестной планете, было тепло и солнечно, с виду всё приветливо и ласковый мир манит своими зелеными просторами, но Акси чувствовала, что необъяснимая тишина стоящая вокруг – это неспроста: чужая злоба и ненависть, скрытая до поры от глаз, следит за ней, осматривает, готовиться нанести удар.
Поежившись от неприятного предчувствия, Акси перехватила покрепче автомат и еще раз осмотрелась – вроде бы всё видимое пространство заполнено жизнью, деревьями,