ГиперStorm. Илья «BIG» Бондаренко
капитан. Все системы проверены, работают исправно. Обшивка не повреждена. Батареи заряжены на 100 %. Провиант на месте. Груз Академии установлен в пусковой шахте. Всё готово. Можете проверить.
Акси провела пальцами по электронной модели корабля, заставляя голограмму реагировать короткими сообщениями о состоянии того или иного узла. Никаких предупреждений или ошибок.
– Отлично, Вит. Значит отправляюсь.
Вместе они вышли через главный шлюз на стартовую площадку. «Персефона», перемещенная сюда из ангара, блестела натертыми гладкими боками и призывно мигала маяками на фюзеляже. Группа техников с тестовыми приборами в руках в сотый раз проверяла состояние обшивки и крепления навесного оборудования, они заглядывали в сопла двигателей и осматривали приборную панель кабины пилота.
Под потолком раздался протяжный гудок, извещающий о завершении предполетной подготовки. Голос диспетчера подтвердил значение сигнала:
– Стартовая площадка N21. Проверка завершена. Время до разгерметизации – 10 минут. Обслуживающему персоналу – покинуть стартовую зону.
Техники засуетились: растащили свое оборудование по местам, отметили на электронной панели каждый свою зону ответственности, и поспешили прочь. Акси одаривала каждого благодарственным кивком, как это делала всегда, но сегодня, вдобавок, еще и всем улыбалась. Это заприметили сразу несколько человек и потом пару лет в столовых и казармах ЛКП рассказывали байки о том, что капитан Яворская единственный пилот который смеялся перед рейдом на Внешнюю Сферу. Ей тут же приписали массу немыслимых качеств, в том числе и признаки близкого сумасшествия, что нередко происходило с пилотами от длительного нахождения в замкнутом пространстве, посреди бездны. Кроме того, некоторые утверждали, что Акси Яворская заранее знала исход своего рейда и поэтому веселилась. Припомнили даже стычку с Маховски в раздевалке. Все эти слухи, конечно, были далеки от настоящей причины, вызвавшей у Акси улыбку, не сходившую у неё с лица от предстартовой зоны до кабины пилота, и возможно только один человек, догадывался об истине. Но он не сказал об этом ни слова.
Акси поднялась по трапу, закрыла люк, засунула сумку в хозяйственный отсек и села в кресло пилота. Приборная панель светилась готовыми к полету экранами, на одном из которых отображался обратный отсчет. 8–45. 8–44. 8–43… Акси надела шлем и подключила системы стабилизации к комбинезону. Цифровые модели корабля и его систем распределились по мониторам, в том числе и на внутренней планке шлема. Акси активировала сенсорную панель и ввела личный код.
– Идентификация… Подтверждено. Добро пожаловать, капитан, – раздался механический голос бортового компьютера. По классификации флота Бортовые Искусственные Интеллектуальные Системы «Персефоны», относились к 3 классу «интеллектуальности», что считалось очень хорошим показателем, и многие пилоты даже присваивали им имена, но Акси не была сторонником дружеских отношений с компьютером и называла его просто – БИС. – Проверка герметичности завершена. Герметичность