Ночь волшебства. Андреас Зуханек
молния. А может, дождь, всё ещё колотивший в окно.
Он лежал под одеялом, но не мог вспомнить, как он под ним оказался. На ночном столике рядом с кроватью стоял стакан с водой – наверное, заглядывала мама.
Лукас хотел снять джинсы, чтобы было удобнее спать, как вдруг заметил свет. Он проникал через щель под книжным стеллажом. Что это? Между его комнатой и комнатой сестры, кроме кладовки, больше ничего не было. Только стена.
Может, за стеллажом вмонтирована какая-то специальная лампа, которая реагирует на движение? Но чего-то настолько современного он здесь не ожидал.
Лукас встал на колени и заглянул под стеллаж. Ему пришлось зажмуриться. Он осторожно прикрыл глаза рукой и слегка раздвинул пальцы. Рядом с сиянием он увидел деревянную лестницу. Она вела на- верх.
Может, это потайная лестница, ведущая на чердак? Но почему она начинается за книжным стеллажом в его комнате?
Лукас попробовал подвинуть стеллаж. Тот не сдвинулся, но свет тут же погас.
Он поднялся и принялся осматривать книги. Где-то должен быть спрятан рычаг, потайной механизм, открывающий дверь. У него пробежали по коже мурашки от мысли, что кто-то мог пройти через его комнату, чтобы подняться на чердак.
Как можно было так по-дурацки построить дом? Чтобы попасть на чердак, сначала надо найти дверь. Какой в этом смысл?
– Лиза, ты тут?
Тишина.
– Кто тут?
Лукас снова схватился за стеллаж.
«Ох!»
Когда он очнулся, ярко светило солнце.
«Почему я лежу на полу?»
Как Лукас ни старался, он не мог вспомнить, почему лежит перед книжным стеллажом. Неужели он ходил во сне? И почему так болит голова?
– Лукас! – раздался голос матери, за которым последовал стук в дверь. – Ты проснулся?
– Д… да, – ответил он, запинаясь, и поднялся.
В следующее мгновение дверь распахнулась и в комнату ворвалась мама. Лукас был убеждён, что в её тело каждое утро вселяется какой-то пришелец. Тогда как папа, сестрёнка-монстр, да и он сам всегда просыпались с дурным настроением, мама называла утро лучшим временем дня. К сожалению, она постоянно пыталась направить свою позитивную энергию на других. Она раздавала всем задания, побуждала каждого к разговору и строила планы. Когда Лукас просыпался настолько, чтобы сообразить, о чём он с ней договаривался, было уже слишком поздно. Так бывало с экскурсиями, покупками, занятиями йогой, уборкой и работой в саду. Обычно в таких случаях он отделывался молчанием или невнятным бормотанием.
– Мы идём на рынок, – объявила она так энергично, что ему захотелось убежать.
– Ма-а-а-муль, но сегодня же су-у-у-ббота.
– Не говори «мамуль». Немного свежего воздуха тебе не помешает.
Она уже стояла рядом с ним и ерошила его волосы. Лукас терпеть этого не мог.
– Ты же знаешь, что у нас пустой холодильник. Если ты хочешь какао и мюсли на завтрак, то пойдёшь со мной. Я не могу всё нести сама.
Лукас представил, как он с согнутой спиной тащит домой огромные коробки, в то время как мать топает рядом, разглядывая