Мы идем по жизни, как по полю. Борис Щербаков
шайтан у сына спросил:
«Кого мы ещё не сгубили?
Найди на земле тех, кто праведно жил,
Хочу, что б мы их совратили».
«В полесье друзья давно уж живут,
За них бы нам взяться, рассорить.
Запутать их души в зависти жгут,
Дать повод друг с другом повздорить.
В сердца их мы влезем, злобу взрастим,
Пусть станут людишки врагами.
А разум и добрые мысли затмим,
Разрушат свой мир они сами».
Решили, и начал срабатывать план.
В сердцах только жёсткость копилась,
Но всё не доволен был старый шайтан:
«Желаю, чтоб кровь их пролилась».
И как-то охотник, что был справедлив,
Отправился в лес на прогулку.
Нечистый узнал и отцу доложил:
«Ну что ж, создадим душегубку».
Подкрался рогатый, поёт пастуху:
«Возьми-ка быстрей свою шашку,
Поймай же врага, поруби в труху,
Смахни ему, дурню, дурашку».
И взбудоражился пастух:
«Вот шанс, убью врага!».
И, разжигая злобный дух,
Шайтан чесал рога.
Пастух охотника настиг —
Тот безоружен, пеший.
Шайтан вопит: «Рази, твой миг,
Пусть нынче сгинет леший».
Охотник увидел, тут быть иль не быть,
Чуть вздрогнул, вздохнул, говорит:
«Слабо ль тебе шашку мне подарить?
Ты щедр по жизни и тем знаменит».
Пастух замялся: что же делать?
Отдать опасно, может зарубить.
Но не отдать – дурное дело,
Честь потерять, скупым прослыть.
Подумав так, пастух ответил:
«Возьми, но справедливым будь».
Охотник шашку взял и метил
Пронзить металлом друга грудь.
Но вдруг осекся, вспомнив своё кредо —
Быть справедливым раз и навсегда.
Вот ведь пастух себя не предал,
И он не может, и ушла беда.
И обнялись они, как прежде…
Шайтан визжал от напасти такой.
Конец пришёл его надежде.
К друзьям вернулись счастье и покой.
Веник
(По мотивам одноименной притчи)
У старика три сына было,
Никак ужиться меж собою не могли.
А он уж стар, уходят силы,
Давно уж ждут его в неведомой дали.
Хотелось старику, чтоб братья ладно жили,
Решил детей он дружбе научить,
Чтоб после его смерти не бузили
И вместе все дела могли вершить.
Позвал отец к себе их, просит:
«Вот веник – разломите пополам».
Сначала старший взялся, глазом косит:
«Смотрите, недоумки, как я вам».
Но сколько он ни изгалялся —
Не получилось, плюнул, отошел.
Тут средний усмехнулся, тоже взялся,
И он не смог, лишь малого завел.
Тот подскочил, и так и сяк трудился,
Но с веником не сделал ничего.
Отец стоял, грустил, молчал, молился,
Взял