Маг полуночи. Дмитрий Емец
энергетическое свечение какое-то очень уж непринужденное. Возможно, она поняла, что я что-то в этом соображаю, и приняла меры», – подумал Мефодий, не чуждый разумной подозрительности.
– Я подумаю. Он – ну этот, которому я нужен, – сам ведь не может ко мне явиться? – спросил он.
– Он может все. Ты даже не представляешь, как много он может! – убежденно и даже с восторгом сказала Улита. – Но, увы, гора не ходит к мудрецу на чашечку чая. Придется мудрецу самому ловить такси и ехать к горе. А теперь кое-какие детали. Назовем их кислой прозой жизни. Ты хорошо знаешь Москву?
– Ну… – начал Мефодий.
– Разумеется, плохо, – перебила его Улита. – Большинство москвичей скверно знают свой город. Исключение составляют таксисты. Итак, завтра мы ждем тебя на старом Скоморошьем кладбище. Место выбрала не я, так что не взыщи, если звучит мрачновато.
Мефодий поежился.
– Как-то не тянет меня на кладбище! – сказал он.
– Не волнуйся! Могилы не будут открываться, и мертвые с косами не прервут свою дрему. Все будет чин-чинарем. Мы ж не в дешевом кино. Да и кладбища там давно нету. Там стоит обычный дом… Почти обычный дом, если быть откровенным. Наш офис, наша резиденция, наш особняк – называй его как хочешь. Скоморошье кладбище под фундаментом, да и то сомневаюсь, что, кроме пары черепов, там что-то осталось, – успокоила его Улита.
– Это где? – с большим сомнением спросил Мефодий.
– В центре города. И одновременно чудовищно далеко от Москвы. Видишь ли, когда в игру вступает пятое измерение, картина мира резко меняется. Далекое нередко приближается, а ближнее отодвигается. Например, Камчатка и Кремль оказываются почти в одной точке, а от твоей ноздри до глаза нужно неделю ехать на поезде… Напрасно смеешься. Я, конечно, преувеличила, но не так сильно, как тебе кажется.
– Странно… Я думал, магические здания строятся где-то далеко, на островах в океане, в горах, в лесу, а тут прямо в центре города! – сказал Мефодий.
– Видишь ли, это по необходимости. Темным и белым магам хорошо. Их магия никак не зависит от лопухоидов. Но мы-то стражи! Когда-нибудь – и даже очень скоро! – ты сам во всем разберешься, и тогда – хе-хе! – бесцельно прожитые годы запинают тебя, как стадо страусов. Итак, завтра в час ночи мы ждем тебя! – повторила Улита.
– А раньше нельзя? Сомневаюсь я, что мать меня отпустит! В час ночи у нее на меня другие планы. Я должен лежать под одеялом и видеть во сне, как исправляю оценки, – сказал Мефодий.
Улита посмотрела на него с состраданием.
– Странный ты человек… – произнесла она. – Магической силы в тебе столько, что напрягись ты чуток, и на месте твоего квартала будут дымящиеся развалины. У меня сил куда как меньше, и то ты сам видел, что я творю! Пожелай ты уйти – никакой матери тебя не удержать. Да ты ее одним взглядом прикуешь цепями к скале, как Прометея!
– А если я не хочу приковывать мать цепями? Тебе это в голову не приходило? – недовольно поинтересовался Мефодий. Он терпеть не мог наезды, затрагивающие