Ночь вампиров. Денис Чекалов
так же, как вставало оно долгие тысячелетия раньше и – кто знает? – поднимется еще не раз. И в это день люди возомнили, что живут на Земле одни; и возгордились.
Человечество всегда было любопытной расой; оно устремилось изучать тайны природы, не зная, или, вернее, забыв, к каким последствиям это привело другие народы. Глубинные секреты бытия один за другим раскрывались перед людьми, и каждая крупица знания падала на чашу весов Вселенной.
Никто не желал замечать этого; но гордость людей увлекала их к пропасти.
Это день наступил – внезапно, как и все в это мире.
Солнце не взошло.
Не боги, не демоны – само мироздание обрушило на людей свое возмездие. Молнии цвета золота прорезали небосклон, и Врата раскрылись. Тысячи измерений слились в одно, чтобы через мгновение распасться вновь. И тогда люди увидели вокруг себя новый мир – мир, где они были лишь одними из многих.
Все достижения, добытые прозорливым человеческим разумом, были сохранены. Но теперь в мир вернулись другие народы, чтобы разделить с людьми власть над силами бытия.
Равновесие вернулось.
Господство людей закончилось.
От автора
Летопись, в которой нашло бы отражение Смещение Мирозданий, все еще ждет своего автора. Многие брались за этот труд, но каждый благоразумно отмечал при этом, что ставит своей целью осветить лишь некоторые стороны этого периода в нашей истории.
Не стану и я возлагать на себя ношу, которую невозможно поднять. В своих записях я ограничусь лишь теми событиями, которые видел сам. Они касаются того, как складывались отношения людей с полурасой вампиров – древним, неестественным племенем. Последние никогда не покидали человеческий мир полностью. Ученые и церковь всегда отрицали существование вурдалаков, и тем самым лишь оказывали им услугу.
После Великого Смещения, нам, эльфам, выпала неблагодарная роль открыть людям глаза на существование вампиров. Открытая встреча двух этих народов, двух культур оказалось крайне болезненным. Мне самому довелось стать свидетелем одного из таких столкновений. Разумеется, это всего лишь маленький эпизод в великой истории сосуществования рас; но, на мой взгляд, достаточно поучительный.
Многие читатели, без сомнения, упрекнут меня в том, что в своих записях я слишком мало внимания уделяю другим расам, гораздо более достойным, чем вампиры – дворфам, гноллам, вивернам и остальным. Отвечу словами нашего древнего мудреца, Лафиана Кемпильского: «Океан может поглотить человека, но не человек – океан».
Моя цель – написать по возможности объективные хроники того, что произошло между народами людей и вампиров в пустынях Аспоники. Ставить перед собой более широкие задачи – значило бы пытаться поглотить океан.
События, о которых пойдет речь в моих заметках, развернулись уже спустя некоторое время после Смещения Мирозданий. Начались они в городе Темных Эльфов. Полагаю, не стоит здесь тратить время читателя на объяснения того, почему именно наша страна стала средоточием культуры и просвещения.
Благородство и мудрость эльфов позволяют нам отринуть расовые предрассудки, и в наших городах все существа, наделенные разумом, пользуются равными правами. Что же касается людей, которым когда-то принадлежала этот мир – то им гораздо проще общаться с эльфами, чем с кем-либо еще, поскольку внешне мы достаточно похожи.
Рожденный в благородной и состоятельной семье, я мог бы предаваться спокойному созерцанию того, что происходит вокруг. Мы унаследовали у людей их культуру, их историю – так же, как когда-то оставили им свою. Изучение человеческого разума – их искусства и философии – всегда будет интересно для образованного эльфа.
Однако наше высокое положение среди народов, населяющих мир, накладывает на нас и великую ответственность, которую мы несем с честью и гордостью. Благодаря моему сану ченселлора, и, добавлю без неуместной здесь скромности, высокому рангу Черного Дракона – я часто выступаю советником в сложных делах, касающихся как правящих кругов, так и частных лиц. Одно из таких дел и стало темой хроник, которые вы держите сейчас в руках.
Я не хочу навязывать читателям свой взгляд на происходящее. Поэтому мне показалось уместным обратиться, в качестве эпиграфов, не к строкам Лафиана или других мудрецов нашего народа, но к религиозным текстам людей.
Несколько слов о том, кого я стану называть «людьми» на этих страницах. Первоначально это слово обозначало любое существо, облаченное разумом – будь то тролль, гоблин или глубинный гном. Ту юную расу, что несколько тысячелетий потом безраздельно царствовала в мире, мы называли «барверами», то есть варварами.
Поэтому и впредь я стану именовать «человеком» всех, кто обладает сознанием. Насколько я знаю, это немного льстит самолюбию барверов, словно они по-прежнему являются единственными обитателями мира. Пусть предаются этому чувству, если им оно по душе; ибо, как гласит мудрость, каждый может называть себя человеком, но темным