Война и потусторонний мир. Дарья Раскина
едва слышным «Очаровательная робость…» она захромала к столу.
Отойдя за дырявую китайскую ширму, Александра торопливо сменила чикчиры, подвертки и натянула громоздкие кожаные сапоги с привинтными шпорами.
– Кстати… откуда вы догадались, что я «бренчу романсы»? – спросила она, влезая в рукава черного доломана.
– У вас мозоли на кончиках пальцев, – пояснила Ягина, скрипя пером по бумаге. – Вы, стало быть, левша?
– Так и есть. – Александра застегнула серебристые пуговицы. – На каждой гитаре приходится перетягивать струны.
– У нас не придется. Найдете гитару – сможете преспокойно играть, урожденные потусторонние почти все левши. А сражаетесь вы как?
– Отец подарил саблю. – Закрепив на плече ментик, она подвязала свою старую портупею с тем самым отцовским подарком. – Сделана по заказу, с гардой с другой стороны.
Александра достала из сундука запыленный кивер. Он был черен, как и остальная форма, с посеребренным шнуром по краям тульи, красными кистями и пышным вороным султаном.
– Пистолетов у вас нет? – спросила она на всякий случай.
– Кто же мне их даст, – вздохнула Ягина. Подув на законченное письмо, она повернулась. – Ну, готовы?
Александра надела кивер, зацепила ремешок под подбородком и выступила из-за ширмы, щелкнув каблуками.
– Готов.
Ягина осмотрела ее вполне довольно, но, задержавшись на лице, прицокнула:
– И отчего же вы, сударь, не потрудились отрастить усы? Весь царский полк усатый… Эх, не поверят…
– Сделаю все, что смогу, – развела руками Александра.
Накинув шинель, Ягина подошла к коту, поцеловала между ушей.
– Ну, до встречи, Баюша. Ежели все получится… на старом месте.
Вручив Александре горшочек углей, она подхватила со стола пустую зеленую бутылку и запечатанное письмо. Последними в ее руках появились железные кандалы.
Глава 6
Огонь, вода и медные трубы
Подземный ход тянулся, словно каменный чулок, все дальше. В свете масляного фонаря виднелись осыпающиеся стены, влажный пол и отбегающие в темноту мыши. Огромные камни и разросшиеся корни то и дело преграждали дорогу, приходилось пробираться ползком или перелезать поверху. Александра попробовала задавать вопросы, но Ягина наказала ей вести себя тихо, так что пришлось идти молча. Мрачное место навевало мысли разные, но одинаково безрадостные, и Александра, сама того не замечая, принялась думать, как это частенько бывало, как бы она рассказала обо всем этом в письме брату.
«Если бы я только могла написать тебе, Петро, где я и что делаю, ты бы не поверил. Ни ты, ни я с детства не боялись ужасных историй про русалок и леших, а уж с тех пор, как уверились в их правдивости, и вовсе мечтали своими глазами увидеть Потустороннюю Россию. Помнишь, как представляли волшебные балы, парящие дворцы и роскошные приемы? Так вот, скажу я тебе, мы горько ошибались в наших наивных фантазиях! Здесь все не так. Прекрасных дев здесь заточают в башнях,