Врата. Выжженная земля. Анна Потий
они знали, что не нападу), тюремщик вошел с ружьем наперевес.
– Оставайся на месте! – буркнул он по привычке.
– Да больно надо вставать… – проворчал я в ответ.
Пока первый тюремщик стоял с ружьем и следил, чтобы ни я, ни сумасшедшая девчонка не выкинули какой номер, второй втащил бессознательное тело и, небрежно кинув его на пол, ушел обратно. Едва дверь за тюремщиками закрылась, как я поднялся. Мне было интересно посмотреть, кого они притащили мне в сокамерники.
Девушка! Сон как рукой сняло. Неужели избили? Во мне все полыхнуло! Люди часто сопротивляются аресту и полиция не гнушается их ударить за это, но девушек редко избивают до потери сознания. Возможно, вкололи транквилизатор. Я глянул на вену у сгиба локтя – и, правда, след от укола. Ну, так уже лучше. Хотя они могли ее донести и до койки. Бросили на пол как какой-то мусор. Нужно привести ее в сознание. Я набрал воды в бумажный стаканчик (других нам не полагалось) и присел на корточки рядом с девушкой. Убрав с лица ее ярко-рыжие взлохмаченные волосы, я застыл. Да это же вылитая мама Лия!! Невероятно, как незнакомая девушка походила на нее. Как будто дочкой была. Но ведь дочь мамы Лии умерла при рождении. Как так? Она не могла быть ее родственницей, я знал всех ее родных. Я плеснул немного воды на ладонь и брызнул на лицо девушки. Она поморщилась. Я еще немного смочил руку и легонько похлопал незнакомку по лицу. Она открыла глаза. В слабом свете ночной лампы я увидел, что они у нее голубоватые, а не карие как у мамы Лии. Единственное отличие, не считая рыжих волос.
– Ты в порядке? – спросил я у девушки.
– Не уверена, – голос девушки звучал слабо. Она попыталась подняться и я ей помог. – Где я?
– В тюрьме.
– В тюрьме?! – ее глаза округлились.
– Да не переживай, здесь обычно долго не держат, если ничего серьезного не натворила. Что с тобой произошло?
Я усадил девушку на койку и помог снять рюкзак. Она сразу же полезла в него и выдохнула с облегчением, найдя то, что искала.
– Они не крадут личные вещи, – кивнул я на рюкзак, – только оружие отбирают и кладут в ящик по ту сторону камеры.
– Там фотоаппарат, я боялась, что он разбиться мог. Но он цел.
– Нашла о чем беспокоиться, – я хмыкнул. Странная девчонка – в тюрьме, а беспокоится не о себе, а о фотоаппарате.
– Ты не понимаешь!.. – начала девушка и вдруг всхлипнула.
– Эээ не, не надо тут лужи разводить, – ох уж эти женские слезы, как я их не люблю! – Лучше успокойся и расскажи, что с тобой случилось и почему тебя в тюрьму загребли.
– Я залезла в полуразрушенный дом, хотела найти какой-нибудь еды и переночевать, думала, там никого нет, а внутри оказались люди. Кто-то из них и стукнул меня по голове, – девушка прикоснулась к затылку и поморщилась. – Я потеряла сознание, а едва очнулась, как мне мужчина в форме вколол что-то в руку, и я снова очнулась уже здесь. Меня тут долго продержат?
– Неделю-две, вряд ли больше. Я уже неделю сижу. Самое большее задерживали на месяц.
– А ты что постоянно