В клетке со зверьём. Лев Николаевич Леонтьев
контратаки!..
Не коснуться вновь любимого плеча!..
Ох уж эти танки, танки, танки, танки,
а за ними – в серой форме саранча!..
В остальном
А в остальном всё, мама, – ерунда!..
Орут коты, их снег не испугает!..
Ну, нет свободы, мама, как всегда.
И в первый раз – тебя в начале мая.
Я перед сном с тобою говорю
и о тебе, работая, горюю.
Ну, и ещё, работая, – горю!..
А поселенье – день за днём ворует…
Вновь за окном хибары – кутерьма,
рвёт плотный ветер тучи снеговые.
Вдвойне понятно мне, что значит мать, –
когда читаю письма дорогие.
И вот итог последнего письма:
«Сынок, прости меня, я умираю!..»
Ты умерла, когда была зима.
И пусто мне – теперь, в начале мая.
В отпуске
Лукьяненкову А.В.
Я отпуск взял и к маме укатил.
Её домишко – в Краснодарском крае.
И я когда-то в этом доме жил,
Ну а теперь – лишь в гости приезжаю.
От дома к морю мне – рукой подать,
А вдоль дороги протянулась зона.
И хоть тепло, – совсем не благодать
Она для заключённых в ней, – девчонок!..
Иду от моря как-то я домой,
А две из них: «Отец!.. Эх, нам бы – квасу!..
Ведь нас здесь поят – тёплою водой,
А квас холодный – это было б классно!..»
Ах, бедолаги, – скромные мечты!..
И захотелось сделать всё красиво:
Купил бутылку – вылил на цветы,
А внутрь налил – холодненького пива!..
И в дни былые, отдыхая здесь,
Вполне был счастлив, а тогда – без меры! –
Мне те девчонки отдавали честь, –
Как рядовые – видя офицера!..
С тех пор мечта: в приезд очередной
К той зоне – с пивом – пару раз вернуться.
Пусть отойдут девчоночки душой
И лишний раз нелишне улыбнутся.
В поисках утраченного
Вновь дёрнулся состав. Поплыл перед вагоном
не сдавшийся годам старушечий базар.
Чужой мальчишка мне махнул рукой с перрона:
улыбка в пол-лица, лучистые глаза.
Я вспомнил отчий дом у станции Любимой, –
всё детство за окном гремели поезда.
Придумал, что они провозят счастье мимо,
чтоб выплеснуть его в большие города…
Прошло немало лет, но всё же я невежда
в вопросах бытия. А жизнь моя – в пути, –
поскольку вдруг решил, что счастье где-то между
стремленьем ехать вдаль – потребностью сойти.
Задумаюсь порой, стараюсь оглядеться:
«А что же я ищу?..» И снова слышу вздор:
«Что ищешь – потерял на станции из детства,
и путь назад закрыл сердитый семафор».
В