Игра в обороне. Кендалл Райан
невообразимую неловкость. Если он забыл о прошлой ночи, я умру от унижения.
«Я что, настолько незапоминающаяся?»
– Ничего не случилось! – выпаливаю я, не в силах больше терпеть тишину.
– Точно. Ничего не случилось… – эхом отзывается он.
Джастин выглядит более расслабленным, чем я.
Мое сердце болезненно сжимается в груди. «Неужели он действительно ничего не помнит?»
Его телефон чирикает на прикроватной тумбе, но Джастин не совершает ни малейшего движения, чтобы взять его. Он по-прежнему смотрит на меня. Он все еще обнажен. И он не кажется обескураженным.
Неужели он действительно не помнит вчерашний вечер? Хоть отчасти? То, как он шептал в мою шею ласковые слова, прижимаясь раз за разом ко мне бедрами… Нет, об этом я не забуду никогда. Ощущение его тела, скользящего по моему, – это воспоминание, которое я не смогу стереть из памяти. Боль в ногах, покалывание в чувствительных частях тела пройдут, но не сомневаюсь, что моему израненному сердцу потребуется гораздо больше времени, чтобы восстановиться.
– Не паникуй, ладно?
– Я не паникую! – огрызаюсь я чуть быстрее обычного. Должно быть, он прочел панику в моих глазах, в моей напряженной позе, но я ничего не могу с собой поделать. Я в панике. И пугающе давно.
Его телефон снова чирикает, заполняя неловкое молчание между нами. Пустая упаковка от презервативов лежит рядом с его телефоном, и, о боже, я краснею как помидор. Я чувствую это.
– Тебе, наверное, стоит взять трубку. А я пойду, – бормочу я.
Непонятная эмоция мелькает на его лице, но он тянется к телефону, а я бросаюсь к двери, желая как можно скорее выбраться из этой гребаной ситуации.
Глава 4. Тайны
В квартире тихо, пока я иду из гостиной в кухню. Слава богу, Оуэн еще не проснулся. Я предпочитаю совершить эту позорную прогулку в одиночестве. На самом деле я не знаю, смогу ли я когда-нибудь снова посмотреть в глаза своему брату. Прошлая ночь была совершенно не в моем характере.
Я нахожу свой телефон и сумочку там, где я оставила их, и поворачиваюсь к двери, когда замечаю движение в конце коридора, которое останавливает меня, охваченную чувством вины, и заставляет застыть на месте.
Это мой брат. Он одет лишь в спортивные шорты, его волосы торчат во все стороны.
– Привет, – говорит Оуэн, глядя на меня с любопытством. Голос у него хриплый спросонья, и он вытягивает руки над головой. – Ты оставалась тут на ночь?
– Нет! – быстро отвечаю я до того, как взять себя в руки. Мне приходится сглотнуть желчь в горле, прежде чем лгать дальше. – Я просто зашла узнать, не хотите ли вы кофе. Подумала, что у вас, наверное, похмелье.
– Ты, мать твою, лучшая, – хрипит Оуэн. Он либо не замечает, либо не обращает внимания на то, что на мне все еще вчерашняя одежда. – Мне нужен кофе. И таблетки от головной боли. И, может, утренний сэндвич от Тито? – спрашивает он, улыбаясь с надеждой.
Я закатываю глаза и вздыхаю. Это маленькая забегаловка, где мы все любим завтракать, но по воскресеньям