Молодые боги. Алекс Делакруз
толстяк вышел, я на некоторое время погрузился в сладкую расслабленную дрему, но вдруг распахнул глаза – умелые руки одной из рабынь неожиданно принялись ласкать меня ниже пояса. Столкнувшись со мной взглядом, девушка смущенно улыбнулась и, заметив непроизвольную реакцию моего организма, опустила голову вниз, демонстрируя готовность к началу активных действий. В ее зеленых глазах, несмотря на покорность и несмелую улыбку, явно читался затаенный страх.
Аккуратно отстранив ее руки, я поднялся, расплескав воду. Испуг в глазах рыжеволосой рабыни стал более явным, но я криво, с усилием улыбнулся и подмигнул ей, успокаивающе потрепав по щеке. Испуг в ее взоре сменился облегчением, и рабыня опустила голову. Рядом появилась вторая – она принялась ладонями сгонять с моей кожи воду, другая уже легко обтирала меня тканью. После был массаж, во время которого я неожиданно для самого себя отключился, как выключателем щелкнули.
– Господин… господин, просыпайся… – шепчущие губы касались моего уха, волосы щекотали шею. Открыв глаза, я спрыгнул с кровати, напугав разбудившую меня рабыню.
– Господин, вас ждут, – негромко проговорила девушка, торопливо надевая на меня белоснежную набедренную повязку. Едва закончив, она выбежала из помещения.
Глянув ей вслед, понял, что наступил вечер – дневного света больше не было, а тьму разгоняли многочисленные факелы. Чувствуя себя невероятно бодро и свежо, я последовал за рабыней. Силы вернулись, а значит, можно сосредоточиться на том, чтобы собрать как можно больше информации, ведь надо узнать, где держат Катю, и… хлесткая неожиданная оплеуха, полученная от управляющего, отбросила меня назад. Ударившись затылком о стену, я вскинулся было, но тут двое слуг схватили мои руки на излом, заставив согнуться в три погибели. От невыносимой боли я заорал и попытался вырваться, но слуги держали крепко, не обращая внимания на крики.
– Если я даю указания, они выполняются бегом, – мерзким голосом прошипел мне на ухо управляющий. – Ты понял?
Изо рта у него несло чесноком.
– Да! Да!!! – закричал я – державшие меня слуги усилили нажим.
– Вот и хорошо, – выпрямился управляющий. Разогнулись и держащие меня слуги. Один я едва не рухнул на мраморную мозаику пола.
– Тебя ожидает господин, – управляющий, даже не глянув на меня, развернулся и пошагал к атриуму. Под пристальным взглядом крепких слуг я поспешил следом, морщась от отголосков терзавшей только что невыносимой боли.
В триклинии за накрытым столом возлежал Квинт Осторий Джонс. Когда я вошел, замерев на пороге, он держал в одной руке кубок, в другой ветку винограда. Глянув на меня мельком и оборвав ртом несколько ягод, он бросил виноград на пол и опрокинул кубок, допивая вино. Несколько капель пролилось, оставляя темные разводы на ярко-синей тунике. За спиной хозяина засуетилась служанка, вновь наполняя бокал.
Джонс не обратил на это внимания, повернувшись к гостям. Рядом с ним возлежал