Чёрно-белый мир. Два ордена. Джиа Буджардини
к мужчине.
– Так это и не магия, а иллюзия! Хотя… я неверно выразился. Понимаешь, магия берётся из существа, из его внутренней силы, я же преображаю пространство, беру частичку чего-то природного… Ты всё ещё лысая, это лишь то, что будут видеть другие! – он пожал плечами, будто это само собой разумеющееся.
– Спасибо, – взвизгнула девочка и бросилась директору на шею. – Спасибо!
Ворон отшатнулся.
– Не надо! Лучшей благодарностью будет, если ты будешь меня слушаться и хорошо учится! Это очень важно!
Миллениум кивнула.
– Могли бы и над костюмом своим поколд… – начала она и наткнулась на молчаливый презрительный взгляд. – Молчу!
Ворон встал посреди комнаты, оглядев шкафы с книгами. Они стояли везде, образуя что-то наподобие лабиринта: маленькие и большие, несуразные и кривые от времени, вдоль стен и просто стоящие посреди комнаты, с наваленными кучами книг, большинство из которых были в пыли; широкие подоконники, на которых хотелось присесть и помечтать, глядя в окно. И всё же в комнате был свой уют, запах родного дома. Стены и пол были украшены красными деревянными панелями. По-видимому, библиотека была сердцем этой школы – на стенах висели портреты существ в золотистых рамах, а между ними карты, с нарисованными отметками тех, кто вернулся из путешествий по большому миру.
– Отсюда даже уходить не хочется! – прошептала Милла. – Тут так спокойно!
Директор кивнул.
– Да, хорошее место. – он повернулся к подопечной. – Что ж, будет болеть голова.
Она вопросительно уставилась на него. Ворон развёл руки и из каждой книги потекли струйки тёмной материи и раздался шёпот, словно кто-то одновременно читал все эти книги вслух. Сначала он был тихим, но становился всё громче и громче, пока не перешёл в гул. Некромант даже сделала шаг вперёд, пытаясь всё рассмотреть лучше, ведь для неё словно открывался новый, запретный до этого момента, мир.
Казалось, тысячи книг, наперебой, хотели рассказать свои истории, как шумные дети в парке. Страницы их, подгоняемые неощутимым ветром, стали переворачиваться и создавать шелест.
Ворон собрал все эти струйки в ладони, сложенные «лодочкой» и поднёс к лицу Миллы.
– Пей! – то, что было струйками света, что шли от книг, теперь превратилось в жижу, напоминающую болотную воду или что-то похожее.
Миллениум посмотрела на непонятную жижу и с отвращением отвернулась.
– Это не предложение, это приказ! – рявкнул он и подтянул руки ближе к лицу некроманта.
Девочка наклонилась, сделала глоток и поморщилась.
– Ничего не чувствую! – сказала она с недоумением и скривилась.
Мистер Фивз засмеялся.
– Сейчас почувствуешь! – он сложил руки на груди и уставился на девочку.
Её глаза расширились, и она согнулась пополам. Ноги подвели её, и девушка упала на колени перед магом. Миллениум схватилась за виски и закричала от раздираемой боли. Ворон присел с ней рядом и зашептал на ухо.
– А ты думала всё так просто? И это ещё тоже не