Блин против Деда Мороза. Евгений Некрасов
сидел ни жив ни мёртв. Прав, сто раз прав оперативник Сидякин! Разве можно не проверить этого несовершеннолетнего Блинкова?! Да из того, что Валька тут наболтала, каждый дошколёнок поймёт, кто свистнул предмет преступного посягательства, а именно сумочку крокодиловой кожи! Кто, не дожидаясь пояснений, никого не расспрашивая, уверенно, не затрачивая время на поиски, извлёк сумочку из помойки, тот её и вырвал у Вальки! Конечно! Стал бы он затрачивать время на поиски, когда сам выкинул сумочку и прекрасно помнит место?!
– И куртка у меня, как у этого мотоциклиста, и стрижка, – обречённо сказал Блинков-младший. – Получается, как будто я эту сумочку отнял, а после сам нашёл. Для отвода глаз.
Сидякин молча кивнул и улыбнулся. У Блинкова-младшего слёзы навернулись от благодарности к этому настоящему оперативнику, который сразу во всём разобрался и не поверил в клевету. А Валька – предательница! Сама к нему прибежала, сама ныла: «Ты собираешься сумочку искать?!» А теперь ей, видите ли, не нравится, что слишком быстро нашёл. Подозрительно.
Дважды старший опер, конечно, понял, о чём он думает. Тут любой бы понял, потому что на Митькином месте думал бы то же самое.
– Дима, Дима! – строго сказал он. – Ты забыл наш уговор! Здесь говорят всё и не обижаются на откровенность! Суворова правильно поступила: сказала всё как есть, и я разобрался. А вот если бы она стала темнить, тогда у меня возникли бы серьёзные подозрения!
– Я понимаю, – вздохнул Блинков-младший. – Спрашивайте.
Сидякин занёс ручку над бланком протокола.
– Только уж давай по всей форме: Блинков Дмитрий Олегович, проживающий по адресу…
Блинков-младший начал диктовать всё, что положено в таких случаях. Про маму он сказал коротко: «военнослужащая». Оперативник молча записал, не уточняя, где она служит.
– При каких обстоятельствах вы познакомились с потерпевшей? – спросил он тем же не своим, строгим голосом, каким читал Валькины показания.
Блинков-младший разинул рот: шутит он, что ли? Но вид у Сидякина был наисерьёзнейший.
– Мы подрались из-за педальной машины. Нам лет по пять было или ещё меньше.
– Значит, вы с самого начала были в неприязненных отношениях? – ухватился оперативник.
– Да нет… – Блинков-младший замялся. Очень ему не понравился этот вопрос. Ответишь «да» – будет неправда, потому что с тех пор они с Валькой успели сто раз подраться и помириться. Но и «нет» – тоже нечестный ответ. Он до сих пор помнил, как ненавидел тогда эту дылду Вальку, которая не хотела вылезать из его чудесного, из его оранжевого автомобильчика. Самое главное, она каталась неправильно: не по той стороне, да ещё и вопила «Би-би!» вместо того, чтобы как положено нажимать на гудок. Неприязненные отношения? Ха! Да за одно её «Би-би!» Блинков-младший мечтал заколдовать Вальку в сороконожку!
– Что это за ответ – «Да нет»? – поморщился оперативник. – Отвечать нужно чётко: либо «да», либо «нет».
– Мы дрались, но, в общем, дружили, – ответил Блинков-младший.
Сидякин