Связанные звёздами. Марина Ноймайер
терпеливо слушали торжественную речь, в воздухе повисли натянутость и даже некоторая неловкость. Покачивая в руках бокалы с шампанским, гости нетерпеливо переминались с ноги на ногу и кусали губы. Всем хотелось поскорее попасть в выставочные комнаты. Над залом тяжелыми клубами висел запах мужского и женского парфюма, жирных помад и лака для волос. Бриллиантовые сережки, кольца и ожерелья поблескивали в свете люминесцентных ламп. Наконец, раздались бурные аплодисменты. Речь декана закончилась. Я, поглощенная собственными мыслями, прослушала практически все, что было сказано. Профессор Киппинг объявил выставку официально открытой и пригласил гостей в другие залы. Люди засуетились, начали толкаться. Потребовалось немало времени, чтобы все прошли в другой зал и толпа, наконец, рассеялась. Ну а я, конечно же, умудрилась потерять Лору из поля зрения. С досадой уставившись на свои кроссовки, я встала в одну из очередей. Ну и где же подруга? По крайней мере, я надела удобную обувь! Толкучка тут хуже, чем в метро в час пик. Время, проведенное в очереди, превратилось в расплавленную карамель – тянулось медленно и мучительно. Наконец, я попала в огромную комнату со светло-голубыми обоями. На стенах висели картины в тяжелых рамах. Народу все прибывало – плотный поток людей продолжал свое неспешное движение. В центре зала находилось несколько стеклянных витрин с графиками и чертежами. Оглядевшись и не найдя Лору, я поспешила в следующее помещение. Я попала в зеленый зал, который не уступал голубому в размерах. Здесь был организован небольшой фуршет для гостей, и поначалу я была уверена на сто процентов, что найду подругу именно в этой комнате. Но меня снова ждала неудача.
Наконец, я вошла в красный зал, в котором находилась только одна группа пожилых мужчин. Старики, явно с плохим зрением, почти носом чертили по витринам, прищуривались, пытаясь рассмотреть экспонаты за стеклом. Я облегченно выдохнула. Наконец-то шум и гам остались позади! Безусловно, вилла профессора Киппинга огромна, но от такого количества приглашенных она просто трещала по швам. Организаторы явно просчитались с числом гостей. Я приблизилась к стеклянным витринам в центре зала. Внутри лежали старые пожелтевшие страницы, которые полностью завладели моим вниманием. Я заинтересованно подалась вперед и нагнулась над одной из витрин. Вау, неужели это то, о чем я думаю? Чернила цвета сепии, замысловатый почерк и эти эскизы… С замиранием сердца я прочитала надпись на информационном стенде:
Чертежи и наброски, Леонардо да Винчи, 1480 г., Флоренция; коллекция Киппинга, Мюнхен.
Не может такого быть! У профессора Киппинга хранятся эскизы самого Леонардо да Винчи? Значит, слухи оказались правдивы. Я уперлась руками по обе стороны от прямоугольной витрины и хищно сощурила глаза. Несомненно, это работы да Винчи.
Я так низко склонилась над рисунками, что от моего дыхания на стекле витрины появилось мутное пятно. Несмотря на то что я не могла разобрать ни одного слова с пергамента, по моему телу волнами разливалось