В поисках истины. Ольга Васильевна Коновалова
РГУ возникли противоречия. Некоторые коллеги высказались против взятой для исследования темы «Тенденции развития региональной системы телекоммуникаций». Поникшая, я пришла к своему учителю с просьбой прочитать мой научный труд и высказать свою точку зрения. Дмитрий Петрович, взяв в руки внушительного объема работу, недоверчиво посмотрел на меня и сказал, что был удивлен и обрадован, когда несколько лет назад я защитила кандидатскую диссертацию. Но докторскую? Он с сомнением стал листать работу. Потом произнес: «Ладно! Прочитаю!».
На следующий день, после окончания занятий, выходя из здания факультета, я увидела коляску и сидящего в ней учителя. Он бережно держал в руках мою диссертацию. Улыбаясь, Дмитрий Петрович поздравил меня и сказал, что следует без сомнения её представлять на защиту. А потом добавил, что если бы раньше мог прочитать о некоторых коммуникационных процессах, исследованных в моей диссертации, то иначе сформулировал бы некоторые выводы в своих работах. Такой похвалы я еще ни разу не удостаивалась.
Спасибо тебе, дорогой Учитель, что ты был в моей жизни!
Хрупкая женщина с твёрдым характером
Прекрасен мир небес творенье,
В нем мудро все, как проявленье
Могучей воли и ума.
Красивы солнце и луна,
И птицы в небе, рыбы в море,
Травинка каждая на поле,
Восход, закат и тишина,
Но только женщина одна их краше и милее…
Аристотель
Течет жизнь как полноводный Дон. Уходят безвозвратно годы. Только для Прасковьи Филипповны Руденко возраст не имеет значения. Всю жизнь она была прекрасна. Приятный голос. Слегка застенчивая красивая улыбка. Мужчины терялись в ее присутствии. Богиня! Да только не во внешности было дело. Обаяние Прасковьи Филипповны шло изнутри. Какой-то магнетизм исходил из ее глаз. И когда посмотришь на нее со стороны, не сразу поверишь, что у этой хрупкой обаятельной женщины железный характер. И не сломить ее ни врагам, ни жизненным невзгодам.
Хлебнула лиха Прасковья Филипповна… Семнадцатилетней девушкой она помогала раненым бойцам на Мамаевом Кургане. Потом были другие бои, новые подвиги. Только слишком мало мне рассказывала о них Руденко.
– Да что я? – вздыхая, отвечала на расспросы. – Это народ наш герой. Он выстоял и победил!
О войне мы говорили не часто. Тема возникала обычно в то время, когда в стране чествовали ветеранов. Но порой этот привычный порядок давал сбой: где-то чиновники обидели ветерана, кто-то из руководителей нелестно отозвался о заслугах советских полководцев. С этим мириться Руденко не могла.
– А что вы знаете о войне? – начинала она беседу с таким человеком.
– В атаки ходили? Раненых под огнем выносили? Холод и голод терпели месяцами?
Глаза Прасковьи Филипповны в эти моменты метали молнии. Она кипела от негодования. И я «кипела», если становилась