Море волнуется раз…. Полина Сутягина
сигнал.
– Без проблем! – ответил Антон, – я же понимаю, дело серьезное. Но и ты маякни, как найдетесь.
Олег пообещал маякнуть, и сразу же выехал по координатам. Точка располагалась на берегу небольшого озера, примерно в часе езды от города. По берегу озерца раскинулся приветливый хвойный лес. На берегу кроме следов периодического времяпрепровождения людей ничего не было. Самих людей, впрочем, тоже. Олег медленно шел у кромки воды, вглядываясь в надежде увидеть хоть какие-то следы пребывания здесь Марины. Потом он приступил к обследованию леска. Обойдя озеро кругом, он так и не смог обнаружить ее следов. К сумеркам рядом с озером не осталось ни островка, где бы он не прошел. В замызганной одежде Олег добрел до машины, и когда он в сотый раз набирал номер Марины, пальцы с трудом слушались его. Безрезультатно. Абонент был вне зоны действия сети.
Олег сел на водительское место, положил лицо в ладони и сжал голову пальцами. Некоторое время он так и сидел. Его отвлек шорох. Небо совсем стемнело, и на фоне его умирающей голубизны промелькнули две крылатые тени. Летучие мыши, уже не столь частые гости в этих краях, ловили ночных насекомых. Вдруг один из зверьков пролетел так близко к машине, что крылом задел стекло. Этот шорох и привел Олега в движение. Вираж повторился. Олег попытался разобрать, что ловила летучая мышь рядом со стеклом. И когда вираж повторился в четвертый раз, он вышел из машины. Однако приблизиться ночной летун не дал, он обогнул человека, а потом неожиданно вылетел с другой стороны, зацепив крылом Олега по голове. Олег дернулся и поднял лицо на зверька, и увидел что-то зажатое в его лапках. Мышь пискнула и выпустила «добычу» прямо в руки человека. Это была прядка светлых с нежным пшеничным отливом волос, и если бы не этот отлив, почти молочных. Олег разложил на ладони знакомые волосы и нежно их погладил. А потом в отчаянье поднял глаза на мышь и, сам не понимая, что делает, вопросил:
– Где она?! А ну живо отвечай: где она?!
Мышь пискнула и унеслась в сторону леса. По спине мужчины вдруг прошел легкий озноб. Сам не свой, он захлопнул дверь машины, и двинулся в направлении, куда унесся летучий зверек.
На подкашивающихся ногах Олег продирался сквозь крапиву и валежник, вовсе не по тропинкам, коих здесь было немало, – он шел напролом, не понимая, что делает, продолжая сжимать в ладони прядь волос жены, и представляя перед собой ее образ.
Трудно сказать, как долго он шел, прежде чем оказался на берегу лесного ручья. Над пространством воды кроны немного расступались, пропуская вниз яркий лунный свет. Его отблески играли на журчащей змейке воды, образуя замысловатые узоры. Ночная влага напитала обувь и низ штанов, да и под куртку забивался предательский холодок. Олег опустился на колени у веявшего холодом ручья, будто не замечая наполнявшей его тело прохлады.
Прядь, свисавшая из его сжатого кулака, одним концом сползла в воду, и от нее побежала тонкая серебрящаяся в свете луны струйка.
Вдруг Олег услышал будто бы вздох, а затем легкий смех. Он вздрогнул и оглянулся.