Следи за знаками судьбы. Евгения Черноусова
Лёни и Гали, отдала паспорта полицейскому. Намного позже до неё дошло, что они считают, что это Лёня убил жену и сбежал. Вот тогда она немного пришла в себя:
– Лёня? Бред! Они поженились в прошлом месяце! И куда бы он, интересно, ушёл без вещей, без документов? Он здесь никого не знает.
– Ну, сгоряча выбежал, а потом вернуться побоялся. Найдём, – пожал плечами один из полицейских. Заглянул в паспорт и хмыкнул. – Да, три недели. Медовый месяц завершился досрочно.
– А вот я тоже думаю, что он не мог, – вдруг вступил в разговор один из понятых. Наталья Васильевна даже не знала, как его зовут, но жил он, вроде бы, на Базарной. Наверное, от реки с рыбалки его полицейские прихватили. – Лёня нашему малому комп собирал позавчера. Я же видел, как он работает! Он очень неторопливо и делает, и объясняет. Он основательный. Задушить и убежать – это псих-торопыга. А этот сначала обдумывает, потом делает. И руки у него…
– Что руки?
– Маленькие они, как женские. Весь он такой небольшой. Там же следы остались… ну, на шее? Вы бы померяли.
– Померяем, померяем, – недовольно пробормотал полицейский. – Все специалисты! А говорите, знакомых нет?
– Да на речке мы познакомились, на рыбалке! Ну, он сказал, что айтишник, а я рассказал, что у нас старое железо. А он сказал, что делать всё равно нечего, может посмотреть. И наладил всё, и малого поучил, и от денег отказался. Вот так, – а Наталье Алексеевне шепнул. – Вы бы адвоката наняли. Им же только бы кого схватить. Ивана Ивановича попросите, он из ихних, из бывших полицейских. Знает их уловки.
После того, как посторонние покинули её дом, в калитку протиснулась соседка Таисия Андреевна, дочь бабки Паши:
– Наталья Алексеевна, вы уж на бабку мою не обижайтесь. Галин телефон звонил за забором, а мимо неё ведь, спортсменки-юниорки моей, до сих пор муха не проскочит. Полезла на ящики поглядеть, ну и полицию вызвала!
– Ну что вы, я ей благодарна. Если бы одна зашла да всё это увидела…
Наталье Алексеевне очень хотелось остаться одной и собраться с мыслями. Хотелось найти Лёню. Но при соседке это было невозможно. Таисия Андреевна говорила, говорила, при этом тащила её через дом в огород, на террасе схватила тяпку и, ворча на неаккуратность полиции, принялась поправлять грядки. Срезала затоптанный лук: «Ничего, отрастёт!», матерясь, поправила дверь теплицы, заглянула туда, велела включить воду. Поймала её взгляд, направленный в сторону реки, и сказала:
– Лёню полиция ищет, это дело у них всё равно лучше, чем у вас, получается. Да и народ любопытствующий у наших домов топчется. Сидите дома, займитесь делами. Я Нинку свою предупредила, она Сашу вместе с Васей из сада к себе заберёт. А я покуда здесь побуду. Мало ли что…
Наталья Алексеевна по жизни суровая и нелюдимая, но слишком многим была соседям обязана, поэтому никогда не спорила с ними и не огрызалась. Зашла на кухню, вспомнила про продукты, что с рынка принесла, огляделась. Пакеты пустые. Всё разложено, что на полках, что в холодильнике. И когда умудрилась? Наверное, на автомате двигалась. Так же на автомате стала готовить