Людмила Чурсина. Путь к себе. Наталья Старосельская
мужчины, сеющие войну и смерть. Высокая и стройная молодуха, чья стать маняще виднелась из-под наверченных казачьих юбок и платков, улыбалась той самой улыбкой, которую мастерски умели ловить художники Возрождения. Да, сама земля породила эту проклятую неубиваемую Бабу, шпионку и диверсантку вечности. И добро бы она сошлась с хорошеньким командиром красного отряда, но нет – выбор Фетина на роль мужа Бабы был безупречен, он взял Евгения Леонова. Что бы там ни думал этот молчаливый „шишок“ о прекрасном будущем нового мира, он ей не муж. Как весна превратилась в войну, так и на месте доброго крепкого Мужика, который, по справедливости, был положен столь упоительной Бабе, оказался бог весть кто, нескладный бирюк, нелепый антимужчина, корявый пень. С насмешливой горечью взглядывает на него Баба, втайне надеясь на что-то лучшее в будущем, но по-бабьи принимая судьбу…
…Во время съемок Чурсиной 22 года, ее актерский опыт мал, однако роль она проводит мощно, цельно, заразительно, отчетливо – и тотчас же после „Донской повести“ ее завалят предложениями вновь и вновь сыграть эту пленившую всех Бабу неубиваемую. Которую будут убивать вновь и вновь…
Самого выстрела крупным планом в „Донской повести“ нет. Показана Баба с младенцем, сидящая на упавшем дереве, в позе, опять-таки отсылающей нас к Возрождению. Сомнений в том, кто это, быть не может. А значит, не может быть и сомнений в том, кто прав и кто виноват в этой истории».
Роль Дарьи стала поистине звездной для актрисы. Многих удивляло и удивляет до сих пор, каким образом ей, совсем молодой, не обладающей достаточным профессиональным опытом и не имеющей фактически никакого жизненного, женского, удалось так сильно и ярко воплотить судьбу героини повествования Михаила Шолохова, казачки, наделенной бурными страстями, отнюдь не ординарными чувствами.
Критик Евгений Михайлов писал в рецензии на фильм: «Страсть Дарьи – тяжелая, темная. Эту женщину сжигало пламя собственничества, переполняла с трудом сдерживаемая ненависть к красным. А поверх всего нависал постоянный страх разоблачения. Дарья – ставленница белой казачьей банды. Какой же неизмеримой тяжести душевный груз должна была нести эта женщина, став невенчанной женой красноармейца Шибалка! Любовь, ненависть, отчаяние – все завязалось в душе ее неразрешимым узлом. Душа напряжена, доведена до опасного, смертельного предела отнюдь не единственными внешними обстоятельствами, эта женщина – творец своей беды (выделено мной. – Н. С.)».
Промелькнут десятилетия, и не раз еще будет припоминаться эта оценка критика: Людмиле Чурсиной и в киноролях, и в театральных, доведется кропотливо вылепливать именно этот причудливый и очень сложный, многосоставный характер «творца своей беды». И далеко не только своей собственной. Как будет это происходить? – постараюсь проследить как можно внимательнее по сыгранным в разное время на сцене и экране ролям.
В нескольких разных интервью Людмила Чурсина вспоминала, как