Портрет Дориана Грея. Перевод Алексея Козлова. Оскар Уайльд
трусости, по своей природе, это всё одно и то же. Совесть – это лишь реклама фирмы! Не более того!
– Не уверен в этом, Гарри; я даже знаю, что ты сам не веришь в это. Как бы там ни было, чем бы я ни руководствовался, это могла быть только гордость, ты знаешь, какой я горделивец, я стал дрейфовать к дверям. Но у дверей я, разумеется, был арестован леди Брэндон. – «Уж не собираетесь ли улизнуть от нас в столь ранний час, мистер Холлуорд? – запричитала она с своём каноническом стиле, А меж тем время у нас на дворе детское!» Вы ведь знаете её препротивный голос, не правда ли?!
– Не то слово Это павлин во всех смыслах, за исключением одной красоты! – сардонически сказал лорд Генри, сминая маргаритку своими тонкими, длинными пальцами, – Но что такое красота?
– Сколь я ни старался, отделаться от неё было совершенно невозможно! Она принялась бесконечно представлять меня высочайшим персонам, разным чинушам и жирным сановникам в лентах и воякам орденах, потом передвинула к древним, схожими с египетскими мумиями, дамам в чудовищных тиарах и диадемах, существам с такими шнобелями, каким могли бы позавидовать цветастые попугаи из джунглей Амазонки. Меня она представляла всем, как своего лучшего друга. До той поры я имел счастье общаться с ней только один раз, но она, кровь из носу, жаждала раздуть и представить меня какой-то записной знаменитостью. Припоминаю, как какая-то из моих картин произвела фурор в обществе; как это ни удивительно, о ней всё время галдела жёлтая пресса, что в наше время служит пропиской в виртуальный рай и гарантией салонного бессмертия, вернее мерилом бессмертия. Тут внезапно я очутился лицом к лицу с этим импозантным юным джентьменом, внешний вид которого поразил меня своей скрытой странностью. Мы стояли так близко, что едва не стукнулись друг о друга лбами. Взляды наших скрестилась вновь. С моей стороны это было безумием, но я обратился к леди Брэндон с просьбой познакомить меня с ним. Но может это и не было безрассудством, просто неизбежность. Я чувствовал, что мы всё равно бы столкнулись друг с другом и безо всяких формальностей. Я в этом убеждён. Потом Дориан сказал мне теми же словами почти то же самое. Он также ощущал, что наша встреча была предрешена.
– И что же леди Брэндон сообщила тебе об этом прекрасном молодом человеке? – осведомился лорд Генри, – Я ведь прекрасно знаю её обычай давать поверхностные харатеристики всем своим гостям. Вспоминаю, как однажды она повела меня к какому-то насупленному, красномордому старцу, сплошь увешанному орденами и лентами, сущей развалине, и по пути стала нашёптывать мне в ухо самым трагическим шепотом, таким громким, что даже на веранде всё было слышно, самые сногсшибательные подробности о нём она вываливала перед всем светом так, как будто это было перечисление прнавил услождение или умножения. Чтобы не утонуть в этом потоке ядовитых пошлостей, я вынужден был просто сбежать. Мне нравится, если мнение