Записки неизвестного поэта. Том 1. Дорога. Константин Белых
про живую рассказывает. Я тебе потом перескажу. Спи.
Лев опустил голову на плечо, а я продолжил рассказ:
– В Анапу, и особенно в Джемете, не влюбиться просто невозможно. И дело даже не во внутренней красоте, хотя и она далеко не последняя вещь.
Сама атмосфера и энергетика данного места завораживает тебя, встречая как близкого человека, с которым оно готово разделить всё самое ценное, что у него есть. А при расставании, когда надо ехать домой, начинает неописуемо щемить от боли сердце, ты чувствуешь себя каким-то предателем, который бросает друга на произвол судьбы. И это чувство ещё очень долгое время не проходит. В Краснодарском крае морские города все прелестны. И Геленджик, и Ейск, и Сочи, и Адлер, но со всеми этими городами у меня отношения приятельские. И только с Анапой искренняя любовь.
– Неудивительно, – хмыкнул Андрей – Анапа – женского рода, а остальные города – мужского. Сочи вообще средний род. Так что с ориентацией у тебя всё в порядке, Илюха.
– Спасибо, успокоил, – хмыкнул я в ответ. – Сочи, кстати, тоже мужского рода. Уверен, что и это место, где мы сейчас находимся, оставит в наших душах свою частичку, и мы тоже будем по нему скучать.
– Да, тем более что завтра мы идём в поход в сторону ледяных пещер, – снова вставил слово Андрей.
– Вообще, это здорово, ребята, что мы с вами выбрались на отдых, – произнесла Мила. – Каждый человек должен иметь возможность хоть на несколько дней забыть обо всём на свете, побыть самим собой, почувствовать себя ребёнком. Я считаю, что мы сегодня просто великолепно и отдохнули, и поиграли, и подурачились. Как нам спел сегодня утром Илья: «Ведь жизнь всего одна, она не так длинна, чтоб тратить её только на работу».
– Проценты, что ли?
Снова открыл глаза Лев с очередным вопросом.
– Просыпайся уже, бухгалтер с процентами, – засмеялась Мила, – всю жизнь проспишь. Сейчас Илюха будет песню новую исполнять.
Компания заметно оживилась, начав рассаживаться поудобней. Лев со скоростью пули сбегал к реке, умылся и тоже присоединился к группе слушателей.
Я достал из чехла гитару, быстренько настроил её и, глядя на пламя, начал петь.
В стороне кружится мошкара,
В небесах гирлянды звёзд чудесных,
Ну а я с гитарой до утра
У костра спою родные песни.
Пламя в такт танцует и трещит,
Вдалеке, шумя, несётся речка,
Ну а я пою бессмертный хит
О земном, небесном и сердечном.
Разгорайся, пламя, посильней,
Ты мой главный слушатель и зритель.
Лунный диск над головой моей —
Мой судья, наставник и хранитель.
Я природе душу изолью,
Не спеша бегут по струнам пальцы,
Вмиг подхватит ветер песнь мою
И заставит эхом долгим мчаться.
Я сижу с гитарой у костра,
Вдалеке, шумя, несётся речка,
В стороне кружится мошкара,
Светлячки мерцают, будто