.
из-за того, что не с чего прожить, а ещё когда с Запада привили моду на половую разнузданность; кого хочу – того и хохочу, а потомки – лишний груз. И забудь при этом правило: живёшь сам, дай жить другому. Наш народ вытягивал себя из пучины времен крепкой семьёй и многими детьми. И это не дедовские рассказы, а наличный факт, который может стать последним гвоздём в крышку гроба нашего народа. Посмотрите на современную массовую культуру – переплет проституции и потребительской низости. Если говорить как Гомер, там светится великий плут и великая блудница. А верхушка олигархата, которая пришла к власти после развала Советской России, с целью удержать власть намеренно культивирует эти, так сказать, демократические ценности, превращая людей в люмпенов с кругозором чисто биологических потребностей. Скажите, что дала нам эта якобы демократия и свобода?! – воскликнул с жаром Архангельский. – Верить в Бога или спать с кем попало? Так вера раньше не запрещалась, и, как первая любовь, эта штука – вкрадчивая. Чем молча больше это делаешь, тем лучше получается. А на разное гулево нужны средства, которых по милости оседлавших страну лиц, часто нет и взять негде. Это не свобода, а обман со смертельным исходом.
– Нет, всё – таки ты не будешь отрицать то, что либерализация принесла много нового в нашу жизнь, – вдруг решил возразить Топоров.
– Для этого не нужно было разрушать Союз! – почти крикнул в ответ Архангельский.
– Ну да, верно, – согласился и как-то даже поник Топоров, с силой проведя себя ладонью по лицу, словно вытирая грязную воду, брызнувшую на него из-под колёс истории.
– Нам показали фокус, чтобы тем временем отнять все, включая даже жизнь, – добавил в абзац Архангельский.
Оба профессора прекрасно чувствовали неминуемый слом науки и образования, ставшие ненужными на данной территории; так же, как и в своё незавидное положение, вместе с половиной населения страны, выброшенной в отвал деградации и исчезновения. Но они были людьми сильной закалки, воспитанными стоять насмерть ещё своими отцами, фронтовиками второй мировой.
– Эх, представляю, какой чепухой покажется всё, о чём мы говорим лет через пятьсот, – странно усмехнулся затем Топоров. – Как нам сейчас события Крестьянской войны в Германии времен Флориана Гайера. Но парадокс! Многое поменялось с тех пор, оставшись неизменным. Вот и сейчас всё плохо ещё из-за того, что русские земли подметены под разные концы, как в феодальную эпоху, и нас рвут по отдельности, как щавель с грядки. Во всех краях народ одолел олигархат, по-гречески «власть немногих». Не случайно, друзья, что ещё до нашей эры в Греции, где это слово и изобрели, многие не любили демократию, поскольку она сваливалась в олигархат или в охлократию – власть толпы, где худших большинство, а это не лучше тирании. Но наши олигархи, ко всему, еще послушные вассалы Евро-Амерской верхушки, которая изобрела новый мировой загон народов, как для скота. Но в отличие от вермахта, они не всё подминают напрямую, а чаще ставят в странах местных гауляйтеров, которые не способны ничего создавать, а только рвать, как крабы, мясо