Маленький книжный магазинчик в Тегеране. Марьян Камали
помрачнев, отложила кулинарную лопатку.
Улыбающиеся Ройя, Маман и Баба стояли рядком возле двери дома и встречали гостей. Тетки и дяди, близкие друзья и родственники приходили с цветами и сладостями, поздравляли Ройю и ее родителей, устраивались в гостиной. Женщины болтали, пили чай на одной половине комнаты, мужчины стояли группами на другой, держа в руках стаканы с чаем. Ройя рассчитывала, что Бахман и его родители явятся первыми, но они задерживались. Где же они?
Наконец дверь открылась и вошел измученный Бахман, поддерживая под руку мать. За ними с унылым видом плелся господин Аслан.
– Простите за опоздание. – Бахман поздоровался с Маман и Баба и поцеловал Ройю в щеку. Ройя пришла в ужас от этого. Да, они помолвлены, но все-таки такой поцелуй показался ей слишком нескромным. Проявлять нежность на виду у старших – значит не уважать их. Но ее тело налилось теплом от поцелуя, и она смягчилась.
– Все в порядке? – шепнула она.
– У нас были кое-какие… проблемы, – пробормотал Бахман.
Проблемы явно были связаны с его матерью. У госпожи Аслан, вероятно, случился очередной припадок. «Хрупкая и агрессивная» – так однажды описал ее Бахман.
Ройя застыла, когда будущая свекровь шла к ней в черной блузке, черной юбке и толстых черных чулках. И это в прекрасный летний вечер! Почти все женщины надели светлые наряды. Маман – в элегантном бирюзовом платье, Зари выбрала розовое, совсем как ее обожаемые голливудские кинозвезды. Ройя надела зеленое платье, сшитое матерью специально к этому празднику. Но госпожа Аслан, казалось, явилась на похороны. Она даже накинула на плечи темную шаль. На ее щеках горели красные пятна, от нее пахло крепкими цветочными духами.
Маман не любила косметику. Она презирала женщин, нуждавшихся в «боевой раскраске», чтобы продемонстрировать свою красоту. Когда Зари накручивала перед зеркалом волосы на бумажки, чтобы добиться идеальной «волны», мать часто ворчала, что красота должна говорить сама за себя и что работу Аллаха редактировать не нужно.
– Кое-кого из нас необходимо подредактировать, мама, – возражала Зари. – Мы должны Ему помогать.
– Ах, госпожи Аслан, вам не жарко в такой шали? – робко спросила Маман и подтолкнула Ройю. – Ройя-джан, возьми у госпожи Аслан шаль.
Не успела Ройя взять шаль, как госпожа Аслан подставила ей для поцелуя одну накрашенную щеку, потом другую.
Румяна на лице будущей свекрови напоминали по вкусу увядшие розы. Ройя выпрямилась и протянула руку к шали. Но тут же получила по ней резкий шлепок.
– Не сметь!
– Ой, извините. – Лицо Ройи залилось краской.
Бахман поскорее схватил мать за руку.
– Давай посиди, мама. Тебе нужно отдохнуть. – Он повел ее в дальний конец гостиной и посадил в кресло у стены, подальше от остальных гостей.
– Как странно! – прошептала Зари, подобравшись бочком к Ройе; с подносом в руках она обходила гостей и предлагала всем орехи. – Сегодня такая жарища!