Злость. Питер Ньюман
нужны тела, чтобы закрепиться в этом измерении.
Самаэль усмехается: он знает, что у них ничего не выйдет.
Немногие оставшиеся трупы, те, в которые никто не вселился, он убрал еще несколько лет назад, обрекая новоприбывших инферналей блуждать у границ Разлома, медленно растворяясь и превращаясь в жуткие образы, не обретшие плоти.
Он наблюдал эту картину множество раз, и она никогда не надоедала.
Но сейчас что-то изменилось. Вторая волна нерожденных теней это подтверждает. Глаза полукровки видят в потоках сущности одни и те же завихрения. Да, они в отчаянии, как и обычно, но отзвук страха внутри призрачных вихрей – внове. Их пугает отнюдь не враждебный мир, в который они прорвались. Что-то другое. Что-то позади них.
Они бегут.
Земля содрогается от рокота, эта волна идет изнутри и добирается до металлического холма. Самаэль выставляет руки, чтобы сохранить равновесие, балансируя на волне вплоть до ее исчезновения. Вскоре рокот возобновляется, и небо застилает плотное черно-багровое облако сущности, выплюнутое Разломом.
Самаэля сбрасывает с холма, и он валится в грязь. Полукровка быстро поднимается, физической боли нет. Земля все еще содрогается, теперь без перерывов, а Разлом тем временем вздувается, пытаясь избавиться от бремени. Земля дрожит, исторгает плод, и реальность смещается немного дальше на север.
Тварь, что возникает, огромна, она пробивает измерения, которые не видны даже Самаэлю. Она велика и мала, сдержанна и безгранична. Но более того – у нее есть цель. Она способна существовать сама, не вселяясь в чужое тело, не рождаясь.
В мир пришла Тоска.
Самаэлю достаточно одного взгляда, чтобы понять, что это такое. Он потакает еще одной старой привычке и убегает.
Далеко на севере, за морем, в землях увядающей зелени, располагается Сияющий Град. Его границы образует невидимое поле, настроенное на инфернальную скверну, готовое ее сжечь. Внутри этого поля на склонах поросших травой холмов виднеются окна, намекающие на скрытые внутри туннели с транспортом и инфраструктурой. По бокам и на вершине устремленных ввысь серебряных колонн разместились ландшафтные сады. Внутри образуемых холмами и шпилями кругов раскинулось широкое открытое пространство. В центре его возвышаются ступени – гладкие, сияющие. Длиной пятнадцать метров, они ведут в никуда. Следующие шесть метров занимает гигантский металлический куб. Он медленно вращается, и его держат невидимые нити.
Куб полон секретов, в нем своя иерархия и свои заботы, касающиеся как этого мира, так и внешних миров.
В сердце его располагается святилище Семерых.
Даже здесь, в этом убежище, вдалеке от инферналей, они чувствуют дрожь земли. Даже здесь, обладая силой, запершись внутри сотканных из серебряной энергии стен, они тревожатся из-за происходящих в недрах земли и в сущности изменений.
Первым из Семи пробуждается Альфа, открывает ни с чем не сравнимые глаза, излучающие мудрость его создателя и опыт тысячелетий.